Михаил Ишков - Кортес

Получив подобный ответ, дон Эрнандо немедленно вызвал Сандоваля и приказал отправить пятерых конных альгвасилов, чтобы те арестовали Шикотенкатля в любом месте, где застанут его. Даже если он уже успел добраться до Тласкалы… Здесь же, на острове необходимо воздвигнуть виселицу…

Сандоваль было засомневался.

— Тогда придется принять меры и в отношении обидчика?

Кортес усмехнулся.

— Гонсало, мы для кого завоевываем эту землю? Для тласкальцев или для себя? Белый человек неприкосновенен! С этой целью распорядись объявить войску, что индейский вождь Шикотенкатль, узнав, что в Тласкале намечаются выборы предводителя рода, которым управлял его отец, самовольно оставил позиции и отправился в родной город, чтобы незаконно захватить власть.. [55] Подобная версия записана в воспоминаниях Берналя Диаса. Мы не можем спустить бегство этого крикливого туземца. Вспомни, он всегда ненавидел нас. А насчет этого негодяя Бартоломе, осмелившегося поднять руку на союзного касика, распорядись, чтобы его поставили на самое опасное направление. Опытные солдаты знают, что это самая действенная мера наказания для тех, кто нарушил приказ. В этом случае и волки будут сыты, и овцы целы. Ни о каком посягательстве на жизнь испанца и речи быть не может, и в то же время он получит по заслугам. Выживет в бою — его счастье, но лучше бы не выжил… Ты сам займись этим вопросом.

Следом поступила жалоба Альварадо на Кристобаля де Олида и ответная кляуза Олида на Альварадо. Дон Эрнандо, прочитав обе бумаги, только зубами заскрипел.

— Нашли время лаяться. Альварадо обвиняет Олида, что тот захватил все подходящие квартиры в брошенном жителями Тлакопане. Олид в свою очередь упрекает Альварадо в бездарном руководстве наступлением на город…

Так, в крови, бюрократической кутерьме, столкновении характеров начался штурм Теночтитлана. Обе стороны действовали, не щадя себя. Вровень с героическими деяниями обороняющихся ацтеков стояли сверхчеловеческие усилия испанцев, с каждым днем все более и более загорающихся светом борьбы за святую веру. В рядах ацтеков сражались женщины, были они и среди испанцев. Одна из них, по имени Хуана, шла в бой с мечом и щитом. Другая же, облачившись в мужнины латы, взяв руки меч, несла вместо него ночную дозорную службу. Женщины перевязывали раненых, готовили пищу. Каждую ночь и с той, и с другой стороны, в хоре оскорбительных выкриков раздавались женские голоса. С той же яростью велись поединки, на которые в первые дни штурма с небывалой решительностью стремились ацтекские вожди и испанские офицеры.

Берналь Диас воевал в составе колонны Альварадо, прорывавшейся к городу со стороны Тлакопана по дамбе, по которой в «ночь печали» отступали им пришлось отступать.

Первые же несколько дней штурма показали, что индейцы за это время многому научились: укрепили борта лодок щитами, так что теперь залпы аркебуз и арбалетов не причиняли им заметного вреда, старались по большей части действовать ночью, приноровились и к артиллерийским выстрелам. Однако на дамбе они по-прежнему действовали густыми массами с применением многочисленных пирог, которые высаживали десанты в тылу наступающей штурмовой колонны. На берег, правда, старались не выходить — там их встречали копьями отряды тласкальцев и атаки кавалерии, которую пока нельзя было использовать на дамбе.

Это было героическое время, о нем Берналь рассказывал с охотой, голос его становился звонче. Время от времени он начинал расхаживать по комнате. Хосе изо всех сил старался успевать записывать.

«И так работа крутилась сутками, без устали и перерывов: то сражения, то мелкие стычки, всегда на холоде, дожде, всегда с пустым желудком, в грязи, не снимая одежды и доспехов…»

«Ежели кто-то спросит, какой был смысл в этих бесконечных боях и тяжком труде? Какой смысл в разрушении водопровода, когда нельзя было прекратить доставку осажденным питья, еды и свежих сил водным путем? На это отвечу. Конечно, такая доставка происходила, мы о ней знали и старались её прекратить. Две бригантины каждую ночь крейсировали по озеру, охотясь за лодками и доставляя добычу своему отряду.

Каждую ночь к нам привозили припасы и пленных, а мексиканцы пополнялись все реже.

Понятно, мексиканцы всеми силами старались погубить бригантины. Вот один случай. Было заготовлено тридцать самых больших пирог с отборными гребцами и воинами. Вышли они глубокой ночью и надежно схоронились в прибрежных камышах. На следующий вечер несколько лодок как бы с припасами, сделали вид, что собираются проскользнуть в Теночтитлан. Бригантины заметили их, началась погоня, лодки незаметно повернули к месту засады, где бригантины наскочили на специально для этого вбитые сваи. Боевые пироги выскочили из засады. В результате, все наши моряки оказались переранены. Сняться с кольев смогла только одна бригантина, другая досталась неприятелю.