Оскар Райле - Секретные операции абвера

Теперь я убедился, что Флобер действует без ведома своего начальства и пошел на широкомасштабную государственную измену. Подобного рода важная документация могла сделать невозможной применение французской контрразведки в качестве материала для контригры против германского абвера. Компетентные офицеры берлинского Центра были того же мнения. Тем не менее еще раз возникло серьезное подозрение, не стоит ли все же за материалами Флобера французская контрразведка.

Однажды Шнейдер перевез фотокопии документов, которые содержали полное изложение структуры и задач «Surveillance du territoire» [46] Территориальный надзор (фр). помимо данных о руководителях этой секретной службы. Речь шла о новой отрасли французской контрразведки, созданной всего один-два года назад. Хотя служба абвера в Берлине о ней уже слышала, но пока еще не добыла никаких более детальных данных. Центру казалось невероятным, чтобы какой-то комиссар Сюрте в Лонгви имел доступ к столь важным секретным документам. Поэтому эта поставка Флобера сначала считалась материалом для игры западного противника, французской контрразведки. Однако повторная проверка всего поставленного Флобером секретного материала окончательно убедила отдел абвера в Берлине в том, что в его лице мы обрели подлинный, чрезвычайно важный источник.

Тогда я решил, что настало время самому встретиться с Флобером и в ходе беседы с ним обсудить вопросы, возникшие при обработке материалов. Кроме того, я хотел попытаться использовать Флобера для работы по французской военной секретной службе — так называемого Второго бюро. Именно эта французская служба навербовала толпу агентов, обучила и заслала в Германию, чтобы вести разведку против вермахта и выявлять секретные сооружения оборонного значения. Несомненно, Флобер был знаком с офицерами Второго бюро, работавшими с приграничной французской территории против Германии. Он наверняка мог дать о них детальную информацию, об их деятельности, замыслах и агентах.

Чтобы не подвергать Флобера опасности, встречу следовало провести на люксембургской территории, в удаленном от посторонних глаз местечке, лучше всего в Эхтернахе. Шнейдер получил задание организовать эту встречу в день, удобный для Флобера. А верный Петер Бреннер с двумя другими проверенными людьми должен был незаметно опекать и прикрывать встречу. Ресторанчик, где мы встречались, находился неподалеку от пограничной реки Сюр. Шел август 1937 года. В случае предательства можно было попытаться переплыть на германский берег.

Но встреча прошла по плану и без каких-либо помех. Флобер делал вид, будто он очень рад лично увидеть и переговорить со своим немецким другом, как он выразился. Я проговорил с ним много часов в присутствии моего помощника Дауса. Флобер услужливо отвечал на любой вопрос. Он нисколько не смутился, получив поручение шпионить против Второго бюро, хотя именно ему было приказано прикрывать и защищать эту французскую секретную службу. Но ввиду этого нового задания он затребовал больше денег, чем прежде. Не оставалось ничего иного, как согласиться. Впрочем, такое решение не оказалось для меня трудным, поскольку благодаря Флоберу появились перспективы получить новые данные. Кроме того, он мне убедительно рассказал, что у него все еще имеются внушительные долги.

Флобер был пошлым предателем. Хотя и француз по рождению, он продавал все, что знал о тайнах французских служб и о чем мог разузнать. Что при этом он наносил своей стране тяжелейший ущерб, похоже, не трогало его ни в малейшей степени. Выглядел он при этом как и любой человек, но лишь его беспокойно бегающие глаза выдавали это аморальное, опустившееся существо. За деньги он готов был сделать все, что я от него потребую.

На обратном пути, на родину, Даус облегченно воскликнул:

— Ну и парень! Да он насквозь пропах выпивкой и бабами! Слава богу, что мы вырвались из этого гадючника! Понимаю, что вам пришлось обращаться с ним как с джентльменом исключительно из-за того, что парень рассказал нам о чрезвычайно важных вещах. А он принял все за чистую монету и расцвел от радости. Даже я, сопровождая вас уже полтора года, с трудом сумел заметить, как вы сдерживаетесь, чтобы оставаться вежливым и изображать из себя снисходительного шефа.

— Вы правильно подметили. Я обязан так держаться. Для меня это не трудно. А вот добиться нужно, чтобы Флобер после встречи уехал с чувством, будто мы те, на кого можно положиться. Те, кто держит свои обещания, понимает его положение и разделяет его тревоги. На самом же деле я беспокоюсь, как бы он совсем не потерял голову, не попал у себя под наблюдение. Вот тогда он будет для нас потерян.