Сергей Капков: Эти разные, разные лица

- Из Ленинграда мы приехали в Москву в Парк культуры играть свои оперетты. Это был 31-й год. На одно представление пришел режиссер мюзик-холла Волконский. Он посмотрел мой танец с веером и пригласил к себе. Я ввелась в спектакль "Артисты варьете" на роль, которую целый год играла Миронова, а затем стала репетировать в следующей постановке. Так с 32-го года я осталась в Москве.

- Что представлял из себя Московский мюзик-холл?

- Это была очень небольшая труппа: Тенин, Мартинсон, Лепко, Миров, Чернышова - впоследствии актриса детского театра, Рина Зеленая, которая вскоре ушла в театр миниатюр, Миронова, Александрова и комическая старуха, фамилию которой я забыла. Все веселые, озорные, поющие и танцующие. Оркестром дирижировал Покрасс со своей огромной шевелюрой. Знаменитые тридцать гёрлз под руководством Голейзовского! Кроме того, приглашали заграничные номера: четыре американки "Менжен Спир" делали свою чечетку во фраках, был человек с лошадью из Германии и два немца-клоуна.

Волконский был художественным руководителем, но труппа почему-то его не признавала. Труппе нравилось работать с пришлыми режиссерами. Вот у нас Корф и Каверин ставили "Под куполом цирка". Акимов ставил "Святыню брата", которую делал у себя в Ленинградском театре комедии. А Волконский ставил "Артисты варьете" и начал "Севильского обольстителя", когда его труппа отринула, и спектакль доделывал Горчаков из Сатиры.

- Какая атмосфера царила в театре?

- Такая же сумасшедшая, как и сами спектакли. Ну представьте: когда мы каждый день играли "Под куполом цирка", посреди сцены стоял фонтан - якобы холл в отеле, и в этот фонтан все падали, потому что кто-то из персонажей бил всех входящих в этот холл палкой по голове. Все летели в этот фонтан, и так каждый день. У нас был такой бродвейский дух - ежедневно один и тот же спектакль на протяжении трех месяцев. И это до того уже стояло в горле, что нужна была разрядка. И Лепко нашел выход из положения: когда в этом самом фонтане скапливалось энное количество человек, Лепко доставал кастрюльку с пельменями и чекушку водки и всех угощал. Не знаю, было ли видно это с галерки, ведь театр-то почти тот же самый - Театр сатиры. Правда, нет лож, где сидел Горький и плакал от хохота, достав огромный белый платок. Это была правительственная ложа, но из правительства у нас никого никогда не было.

Кинорежиссер Александров приходил на спектакль "Под куполом цирка" перед тем, как поставить свой фильм "Цирк" - пьеса ведь та же. Он несколько раз смотрел наше представление, чтобы не дай Бог хоть что-то повторить у себя. А я играла ту самую иностранку, которую в "Цирке" играла Любовь Орлова. Только там ее звали Марион Диксон, а у нас она называлась Алиной. И все-таки наш спектакль был смешнее. В сцене со Скамейкиным, которого играл Мартинсон, у нас были не настоящие львы, а собаки, одетые в шкуры львов. Эти замшевые шкуры застегивались на молнии, в последний момент надевались головы, и собаки были безумно возбуждены. Они выбегали, лаяли, кидались на Скамейкина, и это было так смешно, что зрители падали со стульев.

Всего в мюзик-холле было поставлено пять вещей. Это были самые счастливые мои годы, время шуток, веселья, розыгрышей, смеха! Мы с Машей Мироновой были в центре театральной публики, нас приглашали на все премьеры, просмотры, банкеты. Меня окружали писатели, художники. Когда мы репетировали "Под куполом цирка", я подружилась с авторами пьесы Ильфом, Петровым и Катаевым, а затем с Олешей, Никулиным, Зощенко. Это была дивная компания, которая приняла меня, потому что я была примадонной мюзик-холла и как-то украшала их компанию. А сколько писем шло! Писали, писали, писали... В моей уборной был прибит большой толстый гвоздь, я на него эти письма и нанизывала. Были смешные, малограмотные письма, были очень тонкие и изысканные. Один человек писал даже до недавнего времени: начал с мюзик-холла и продолжил тогда, когда я вернулась в Москву из Воркуты.

- Мюзик-холл все-таки закрыли в 1936 году. Чем это было мотивировано?

- Закрыли нас, когда мы начали репетировать "Богатую невесту". Кричали, что мы иностранцы, что это не советский театр, кому он нужен! Извините, каждый день зал был битком набит. Полные сборы! И по воскресеньям два раза аншлаги! Бешеная прибыль государству! Никого это не интересовало. Помещение отдали театру народного творчества, который через год закрылся, так как никто туда не ходил.

- А вы сразу же перешли в Театр сатиры?

- Сразу. Получила приглашение и пошла. Театр сатиры - это комики: Хенкин, Корф, Поль, Курихин, Кара-Дмитриев, Лепко - блестящие актеры! Но это было не для меня. Мне требовался репертуар такой, какой сейчас у Людмилы Гурченко. Тогда ах как он мне нужен был! Но ведь ничего подобного нельзя было сделать, ничего!