Анатолий Юновидов - Десанты 1941 года

Лунные ночи кончились. После полуночи становилось, хотя и ненадолго, по-настоящему темно. Это определяло тактику прорыва: пока противник не обнаружит корабли — огня не открывать. Артиллерия мониторов была не в состоянии самостоятельно подавить батареи в районе Периправы. А даже единичные уцелевшие орудия могли нанести флотилии большой урон: позиции у них были выгодные и хорошо укрепленные, Дунай суживался, и до фарватера оставалось 300–400 метров.

Провести мимо этих батарей, по существу — кинжальных, надо было ни много ни мало сто один вымпел — столько кораблей насчитывала к исходу дня 18 июля флотилия, включая глиссеры и штабные катера.

В соответствии с разработанным планом корабли двигались несколькими группами, чтобы не создавать слитного гула машин, и с большими интервалами внутри каждой, чтобы не сближать для противника цели.

Впереди шли мониторы «Железняков» и «Ростовцев». На подходе к Периправе были выключены дизеля и моторы, и корабли, удерживаемые рулями на фарватере, несло вперед течением. На палубах все замерло, слышалось только журчание воды за бортом. Тишина стояла и на берегу.

Группа за группой, тихо, без боя, вышли из Килийского гирла еще два монитора, много мелких кораблей. Огонь был открыт только по кораблям последней группы, да и то с опозданием. Прикрывая арьергард, вступили в бой батарея под Вилковом и мониторы, занявшие позиции в Очаковском рукаве дунайской дельты.

Бронекатера, прикрывавшие концевую группу, завязали бой и метались под самым румынским берегом, ставя дымзавесу и ведя такой интенсивный артиллерийско-пулеметный огонь, на какой только были способны. Миновавшие Периправу мониторы также открыли огонь из своих дальнобойных орудий. Но и румынская артиллерия развила максимально интенсивный огонь.

За пару минут скрытно проходивший и успешный прорыв превратился в ожесточенный бой с довольно сомнительными шансами на успех.

Около десятка кораблей оказались серьезно повреждены и имели потери в людях.

Монитор «Ударный».

Больше всех не повезло «БКА-133». Как и остальные бронекатера, он находился ближе всех прочих судов к противнику, отчаянно маневрировал и старался подавить хотя бы противотанковые пушки румын.

На короткой дистанции бронебойно-фугасный снаряд противотанковой пушки пробил броню рубки и разорвался внутри. Все находившиеся там были убиты или ранены. Бронекатер на какое-то время прекратил маневрировать и тут же получил в корму снаряд крупного калибра.

Вышли из строя рулевое управление, гребной вал, днище корпуса взрывной волной выгнуло вверх. Воспламенилось горючее. Катер превратился в горящий факел. Течением его несло к берегу противника, откуда беспрерывно велась стрельба.

Невероятными усилиями экипажу удалось потушить пожар и направить потерявший ход катер в сторону советского берега. Прежде чем румынская артиллерия окончательно добила его еще двумя снарядами, он смог подойти к мели у советского берега, что дало возможность спасти часть экипажа и даже снять несгораемый ящик с документами.

Концевую группу флотилии спасло от полного разгрома только то, что румынская артиллерия открыла огонь с опозданием. Бронекатера, шедшие концевыми, поставили на фарватере остававшиеся мины.

Следующий день флотилия провела в дунайской дельте. Корабли рассредоточились и замаскировались в камышах. Море слегка штормило, и надо было подготовить корабли к предстоящему походу. Команды ставили распоры, подкрепляли борта и подпирали переборки.

К концу дня подошли крейсер «Коминтерн» и два эсминца — прикрывать флотилию на переходе, если вдруг из Сулины покажутся эсминцы и торпедные катера румынской морской дивизии.

Под вечер корабли стали сниматься с якорей по дивизионам и отрядам. Замыкала движение канлодка из Одесской базы, принявшая на борт демонтированные орудия последней дунайской батареи.

Монитор типа «Железняков».

Волнение моря достигло 3–4 баллов. Плоскодонным речным кораблям приходилось туговато. Довольно скоро начали поступать семафорные донесения об изгибах корпусной стали, о первых трещинах. Личный состав стоял по отсекам в готовности к борьбе за живучесть кораблей. На некоторых приходилось откачивать воду.