Андрей Евдокимов - Площадь диктатуры

- Вырастаешь, Витя, в народного трибуна, растешь, прям-таки на глазах, - одобрил Рубашкин. - Пройдись-ка теперь по соперникам.

- По национально-территориальному округу я бы призвал голосовать за кандидата в народные депутаты РСФСР главного редактора "Смены" Виктора Югина, о заслугах которого говорить не надо. Именно благодаря его принципиальности ленинградцы первыми в стране узнали о тбилисской трагедии и ее причинах. По территориальному округу №114 я бы отдал предпочтение прокурору Куйбышевского района Андрею Петровичу Осипову. Это - умный и порядочный человек, разработавший программу реформ нашего законодательства. Замечу, что к сотрудникам прокуратуры у многих очень настороженное отношение, но Осипов - это радующее всех нас исключение. Недаром его кандидатуру активно поддерживает Ленинградский народный фронт...

- Постой, Витя! Может не будем писать про Осипова? Я слышал, что он поддерживал в судах обвинения против диссидентов. По делу Михайлова он чуть ли не расстрела добивался, - сказал Рубашкин.

- Чушь! Осипов - хороший человек, а ты вечно со своей подозрительностью. Тебя послушать, у нас каждый второй стукач!

- Нас как раз двое. Помнишь, как в детской считалке: "раз, два, три, это верно будешь ты!" Ты, Витенька! - усмехнулся Рубашкин.

- Почему же я? Если с меня считать, на тебя выпадет! - сказал Таланов.

- Я про себя точно знаю, что не стукач! Но, чтобы не спорить, пусть так и будет, - согласился Рубашкин. - Давай про твоих конкурентов.

- Я что-то устал. Может, расскажу своими словами, а ты потом коротко изложишь?

- Хорошо, изложу коротко, - кивнул Рубашкин и выключил стоявший перед Талановым диктофон.

- По 213-му округу, охватывающему территорию от Фонтанки до Лиговки и от улицы Жуковского до Невского, выдвинуто 10 кандидатов. О двух врачах из института нейрохирургии я почти ничего не знаю, и они пока никак не проявились. Остальные семь в общем сдвинуты вправо. Крайний - некий Козлов от небезызвестного объединения "Отечество", которое раздувает гражданскую и национальную рознь, сеет вражду и недоверие. "Отечество" - это отколовшаяся часть "Памяти", там вожаки что-то не поделили, а по сути - те же фашисты. Несколько человек так или иначе представляют нынешние власти: исполком и райком. Так, что на левом, демократическом краю политического спектра я практически один.

- А кого ты считаешь главным конкурентом?

- Судя по активности в округе, борьба будет идти между мной и Яковлевым. Он неглупый и по-хорошему амбициозный человек, работает главным инженером ТПО "Жилищное хозяйство"*, раньше был зампредом Дзержинского райисполкома...

- Это у него был какой-то скандал с перепродажей автомашин? - спросил Рубашкин.

- У него, - подтвердил Таланов.

- Так чего же ты темнишь? Расскажи об этом и от твоего конкурента мокрого места не останется.

- Сразу видно, что ты, Петя, не политик. Запомни, что в политике действие всегда вызывает противодействие. Вмажешь в лоб, сам по лбу и получишь!

- Не понимаю, чего ты осторожничаешь? - воскликнул Рубашкин.

- По всем опросам выходит, что я его опережаю. Но если мы завалим Яковлева, то неизвестно, кому пойдут его голоса. К тому же он мужик неплохой, ведет себя корректно. Про машины я намекнул, не называя его фамилии. Поэтому, если он задумал против меня пакость, то остережется. Очень прошу: не педалируй, как говорит твой музыкальный друг Горлов.

- Не он музыкальный, а его жена, - сказал Рубашкин и широко зевнул. Поздно, спать пора.

- Обязательно надо вставить про мое отношение к жилищному вопросу, поднимаясь, сказал Таланов. - Цифры я тебе давал раньше. Помнишь: в 70-м году строили 13 новых квартир на 100 тысяч жителей, а в 85-м - всего 4. Обязательно вставь, что программа "Жилье-2000" - пустая декларация. Вроде того, что обещал Хрущев: мол, в 1980 году нынешнее поколение будет жить при коммунизме.

- Еще бы не помнить! Учительница спрашивает: "Верите ли вы, дети, что мы будем жить при коммунизме?" У самой чуть ли не слезы от счастья, а я возьми и брякни: "Не верю!" Так меня чуть из школы не выгнали, хотели в аттестат четверку по поведению влепить - это похлеще волчьего билета, ни в один институт близко бы не подпустили. Отец еле-еле уговорил, чтобы мне жизнь не портили, поскольку молод еще и глуп, - сказал Рубашкин.

- В таком духе и напиши, - надевая пальто, сказал Таланов. - Только без четверки по поведению. Я в школе отличником был и комсомольским активистом.

Рубашкин не успел лечь, как зазвонил телефон.