Константин Романенко: Последние годы Сталина. Эпоха возрождения

На польский — выпячивают глаза

в тупой полицейской слоновости:

откуда, мол, и что это за

географические новости.

25 мая 1945 года в Москве состоялся парад Победы. По Красной площади в триумфальном марше прошли сводные полки советских фронтов, а к подножию Мавзолея Ленина были брошены поверженные знамена и штандарты фашистских армий. Во время торжества шел сильный дождь, и казалось, что сама природа смывает цвета с реликвий разгромленного в тяжелых боях агрессора. После парада Сталин провел в Кремле торжественный прием в честь командующих войсками Красной Армии.

Праздничные столы были накрыты в Георгиевском зале. Военные мундиры перемежались со строгими цивильными костюмами и нарядными платьями дам. Кроме военачальников, на приеме присутствовали известные всей стране писатели, артисты, певцы и музыканты. Яркий свет огромных хрустальных люстр отражался в гранях стоявшей на столах посуды, а когда возглашались заздравные тосты, помещение заполнял мелодичный звон. Он исходил от многочисленных наград на груди победителей.

В завершение торжества Верховный Главнокомандующий произнес тост за здоровье советского народа, особо выделив русский народ. «Я пью, — говорил Сталин, — прежде всего за здоровье русского народа, потому что он заслужил в этой войне общее признание как руководящая сила Советского Союза среди всех народов нашей страны».

Русский народ он назвал «руководящим народом» и подчеркнул, что «доверие русского народа Советскому правительству оказалось той решающей силой, которая обеспечила историческую победу над врагом человечества — над фашизмом.

Спасибо русскому народу за это доверие! За здоровье русского народа!»

В этой здравице ничего не было сказано о партии. Русский народ, который «пошел на жертвы, чтобы обеспечить разгром Германии», а не партию, как это делали после смерти Вождя сменявшие его политики, Сталин назвал «решающей силой», принесшей «историческую победу» над врагом.

Сразу после триумфального парада Победы началась подготовка к предстоявшей конференции глав держав-победительниц. Окончание войны с Германией вызвало колоссальные перемены в политическом калейдоскопе мира. Теперь перед Сталиным стояла задача удержать те позиции, которые приобрела страна в ходе войны. Эта задача осложнялась тем, что после неожиданной смерти дальновидного и трезвомыслящего Рузвельта в Белом доме появился мелкий, недалекий и твердолобый, антисоветски настроенный президент Гарри Трумэн.

Смерть президента США Рузвельта, выдвинувшего в период американского кризиса свой «новый курс» (не побоявшись обвинения в «ползучем социализме»), а в годы Второй мировой войны оказавшего большую материальную и экономическую помощь Советскому Союзу, стала испытанием для антигитлеровской коалиции.

13 апреля 1945 г. в телеграмме на имя Трумэна Сталин писал: «Американский народ и Объединенные Нации потеряли в лице Франклина Рузвельта величайшего политика мирового масштаба и глашатая организации мира и безопасности после войны».

В соболезновании советский Вождь выражал «уверенность, что политика сотрудничества между великими державами, взявшими на себя основное бремя войны против общего врага, будет укрепляться и впредь».

Безусловно, что союз лидеров трех великих держав в лице Сталина, Рузвельта и Черчилля, оформившийся на Тегеранской конференции (после разгрома немцев на Курской дуге в 1943 году) в Большую тройку, сыграл важную роль в сохранении послевоенной стабильности Европы. И не только как пример позитивного сотрудничества. В конечном итоге именно заложенные этим союзом принципы удержали мир от глобальной атомной катастрофы во второй половине XX столетия.

Поэтому посмотрим, хотя бы ретроспективно, на фигуры лидеров держав, объединившихся со Сталиным в этом союзе.

Самым старшим по возрасту был Уинстон Леонард Спенсер Черчилль. Потомок известного английского полководца герцога Мальборо, он родился в 1874 году и, благополучно пережив своих коллег по коалиции, умер своей смертью в 1965 г.

Он обладал отличной памятью и тем не менее плохо успевал в школе, а за недисциплинированность его порой секли розгами. Он не любил и не знал математику и вместо престижного университета поступил лишь в кавалерийскую школу [1] Здесь и далее в биографиях Черчилля и Рузвельта использованы сведения, приведенные в книге Р. Баландина и С. Миронова «Дипломатические поединки Сталина. От Пилсудского до Мао Цзэдуна». М., 2004. С 134-137. С 228-231. . Там не было вступительного экзамена по ненавистному для него предмету.