Джон Бальфур - Османская империя [Шесть столетий от возвышения до упадка, XIV–ХХ вв.]

Вновь отсутствие единства и нерешительность европейских держав дали угасавшей Османской империи дополнительный короткий срок жизни. Непоколебимое упрямство Абдул Хамида позволило ему одержать негативную победу над Западом. Но холодная бесчеловечность его действий принесла ему вечный позор в глазах цивилизованного мира.

Среди европейских держав только один последовательный союзник теперь пользовался расположением султана. Это была Германия. Хотя Бисмарк в течение двадцати лет с неустанным вниманием следил за ситуацией в Османской империи, он не вынашивал планов германской экспансии за счет турок. Скорее он желал получить часть угасающего политического влияния Британии. Во всем остальном он проявлял крайнюю сдержанность во всех обязательствах, связанных с Востоком. Став «честным брокером» на Берлинском конгрессе, Бисмарк считал, что Германская империя должна стать арбитром Европы, доминирующим партнером в союзе с Австро-Венгерской империей и Балканскими государствами. При такой концепции Османская империя не играла существенной роли. По мнению Бисмарка, восточный вопрос «не стоил костей ни одного померанского гренадера».

Однако у кайзера Вильгельма II, который взошел на императорский трон в 1888 году, были другие амбиции и мечты, намного более честолюбивые. Поддержанный маршалом фон дер Гольцем, который с группой немецких офицеров в течение пяти лет обучал турецкую армию и занимался модернизацией ее вооружения и оснащения, кайзер планировал дальнейшую масштабную инфильтрацию. Азиатская Турция станет основной сферой германского влияния не только в стратегической, но также в экономической, торговой и технической области. Вскоре уволив Бисмарка, который осуждал пангерманские шаги за пределами Европы, кайзер Вильгельм начал амбициозный проект Drang nach Osten («Натиск на Восток»). Его главным германским инструментом должна была стать Багдадская железная дорога, линия, которой предстояло соединить Берлин с Персидским заливом. Это совпадало с планами Абдул Хамида, который как раз намеревался создать железнодорожную сеть, а также обычные дороги и телеграфные коммуникации, соединив свои обширные азиатские владения и тем самым облегчив их управление и экономическое развитие.

Для строительства железной дороги, которое планировалось в несколько этапов, султаном дана была концессия Дойчебанк групп. Это должно было привести в последней декаде XIX века к притоку в Османскую империю германских финансистов, купцов, инженеров и экспертов в разных областях. А пока результатом стал, несмотря на сопротивление Бисмарка, визит кайзера Вильгельма II к султану Абдул Хамиду в Стамбул, состоявшийся в следующем году после восхождения кайзера на престол. Султан, который уже некоторое время переводил свои личные казначейские облигации в надежные и безопасные германские банки, имел все основания благоволить немцам. И он принял императора и императрицу с истинно имперским гостеприимством. Для их проживания он специально построил на территории Йылдыза большой декоративный павильон, который, по сути, стал дворцом в миниатюре. Он устроил для них роскошный государственный банкет, где потчевал гостей европейскими яствами, подаваемыми на украшенных драгоценными камнями тарелках из Парижа. Когда же султан подарил императрице букет цветов из дворцового сада, она обнаружила среди лепестков крупный бриллиант.

Спустя девять лет кайзер нанес еще один визит во владения султана, где Багдадская железная дорога уже дошла до Коньи, что в центре Анатолии. Теперь между Стамбулом и Гамбургом курсировал германский пароход, германский экспорт в Турцию постоянно увеличивался, а турецкий экспорт в Германию обеспечивал доход всем слоям анатолийского общества. Теперь визит кайзера был вдвойне желателен для султана, поскольку только Германия, единственная из великих держав, воздерживалась от протестов относительно недавних массовых убийств армян.

На этот раз кайзер посетил другие части Османской империи. В облике христианского паломника и рыцаря-крестоносца он совершил зрелищный въезд в Иерусалим, где, помолившись, стоя на коленях в пыли перед Святым городом, побывал на торжественном открытии лютеранской церкви. Затем, сменив костюм, он появился в мусульманском городе Дамаске, где, одетый в тюрбан, посетил могилу Саладина. Все это подразумевало поддержку исламской политики султана-халифа. Кайзер обещал тремстам миллионам мусульман вечную защиту. Таким образом, он без труда получил концессию на строительство следующего этапа Багдадской железной дороги, от Коньи в направлении Таврских гор и, в конце концов, до Персидского залива.