Александр Королев - Загадки первых русских князей

Разумеется, эти известия не стоит принимать буквально, но в них отразилась убежденность древнерусских книжников в том, что Ольга была знатной женщиной. О знатности Ольги свидетельствует и известие Константина Багрянородного в труде «О церемониях византийского двора» о том, что во время визита Ольги в Царьград ее сопровождала большая свита: «анепсий», 8 приближенных людей, 22 посла, 44 торговых человека, 2 переводчика, священник, 16 приближенных женщин и 18 рабынь {148} 148 Древняя Русь в свете зарубежных источников. М., 1999. С. 119. . Самым интересным нам кажется присутствие 8 приближенных людей. Это не дружинники и не слуги. Для дружины этого количества людей мало, а весь обслуживающий персонал перечисляется позднее. Это и не союзные князья. От них с Ольгой было послано 22 посла. Возможно, это родственники Ольги, не случайно в том же источнике говорится, что вместе с Ольгой прибыли и «родственные ей архонтиссы». Кроме того, в составе русского посольства особо выделяется «анепсий» Ольги. «Анепсий» — термин, означавший в Византии того времени чаще всего племянника (сына сестры или брата), а также двоюродного брата или, гораздо реже, родственника вообще. Как известно, в договоре 944 года упомянуты племянники Игоря (Игорь и Акун). Поскольку племянник мужа мог считаться племянником и его жены, возможно, об одном из этих двух лиц и идет речь в данном случае. Правда, термин «анепсий» означал кровного родственника, каковыми в отношении Ольги не были ни Игорь, ни Акун. Может быть, речь здесь идет о совершенно неизвестном нам князе, относившемся к роду Ольги. Таким образом, Ольга не была простой поселянкой без роду, без племени, а являлась главой рода, пришедшего в Киев вместе с ней и участвовавшего в ведении дел.

Итак, Ольга принадлежала к знатному кривичскому (Псков и Изборск — центры кривичей), словенскому, варяжскому или даже финно-угорскому роду , влияние которого распространялось на Новгород и Псков, то есть вообще на русский Север-Запад. Вероятно, связи со знатью Севера обеспечивали ей авторитет среди русских князей и выделяли ее среди других жен Игоря, которые, в традициях того времени, конечно же, у него были.

Однако и еще одно обстоятельство усиливало позиции Ольги. Она была не просто женой Игоря, но и, как видно из рассказа о распределении ею дани с древлян, самостоятельной правительницей Вышгорода. Значение Вышгорода было велико. Город возник всего в 12–15 км от Киева и с самого начала представлял собой мощную крепость, которая позднее служила хорошим щитом для защиты Киева с севера. Подобное расположение Вышгорода по отношению к Киеву позволило ряду историков рассматривать его как некий «придаток», пригород «матери городов русских». Вряд ли это справедливо, по крайней мере, по отношению к Вышгороду X века. По данным археологии, в это время территория его была равна современному ему Киеву. Город располагал детинцем (кремлем). Вышгород являлся центром ремесла и торговли. О значении и силе этого города свидетельствует и упоминание «Вусеграда» в сочинении Константина Багрянородного, наряду с другими крупнейшими городами — Смоленском, Любечем, Черниговом. Скорее, правы те историки, которые склонны рассматривать Вышгород как независимый от Киева и, более того, конкурирующий с ним центр.

Летописное известие о том, что Ольга управляла Вышгородом, может на первый взгляд показаться неожиданным. Женщина — правительница города?! В X веке? Это когда героями были дикие и суровые первые киевские князья, подчинявшие своему влиянию не менее дикие и вольнолюбивые славянские племена. Это в эпоху-то жестокости и варварства, потоков крови и разгула страстей! Когда существовал культ удальства и силы, доминирующей над разумом! В эпоху далеких походов за чужие моря, грабежа местного населения, насилия по отношению к пленницам! Летописцы-христиане, как мы видели, решительно осудили «звериные» и «скотские» брачные обычаи древлян, радимичей, вятичей и северян IX–X веков: кражи девиц у воды или во время игрищ, многоженство.

Еще более потрясающие картины из древнерусского быта рисует нам рассказ арабского путешественника Ахмеда ибн Фадлана, посетившего в 920-х годах столицу Волжской Булгарии город Булгар и ставшего свидетелем похорон какого-то знатного руса, прибывшего туда же по торговым делам. Что за русов наблюдал любопытный араб и из какой Руси (Киевской или Тмутараканской) прибыли они, так и останется неизвестным. Согласно сообщению Ибн Фадлана, когда умер богатый рус, то другие русские купцы из их поселения в Булгаре собрали все имущество покойного и поделили его на три части. Одну треть отдали его семье, за счет другой трети провели все приготовления к похоронам, а еще на одну треть купили вина и пищи, которые должны были быть выпиты и съедены на поминках. Затем члены семьи умершего обратились к девушкам из числа бывших наложниц покойника с вопросом: «Кто из вас умрет с ним?» Одна из девушек согласилась сделать это. Все последующие дни вплоть до дня похорон избранная пила вино, пела, веселилась, предаваясь всевозможным удовольствиям. В день похорон девушка бродила по поселку русов, заходила в каждый из домов, где отдавалась всем жившим в нем мужчинам. Таким образом русы-мужчины выражали свое уважение к памяти умершего товарища. Затем девушка отправилась в палатку, в которой находился труп ее господина. Следом за ней в палатку вошли шестеро мужчин, каждый из которых, по очереди, овладел девушкой. После этого девушку положили рядом с телом ее хозяина, двое из вошедших мужчин взяли ее за ноги, двое — за руки. В палатку вошла жившая в поселке русов старуха, которую, по словам Ибн Фадлана, русы называли «ангелом смерти». Она обвила вокруг шеи девушки веревку, противоположные концы которой дала мужчинам из числа вошедших и еще остававшихся не занятыми в действе. По сигналу «ангела смерти» мужчины начали душить девушку веревкой, а сама старуха одновременно принялась вонзать несчастной между ребрами острый кинжал с широким клинком. После совершенного таким образом убийства, руса и девушку поместили на ладье, туда же положили двух зарезанных быков, двух лошадей, петуха и курицу. Затем корабль подожгли. Не прошло и часа, как ладья со всем содержимым превратились в пепел. На месте сожжения русы насыпали большой курган и удалились по домам.