Фрэнк Маклинн - 1759. Год завоевания Британией мирового господства

Он написал Питту, что должен ожидать падения Белфаста, и заявил, что не отправит в город подкрепления, так как подозревает — это ложный удар французов перед тем, как они нанесут свой главный удар по Дублину или Корку.

Между тем, в Каррикфергусе злость, накипевшая у Туро на непреклонность Флобера, перешла в гневное вульгарное словесное состязание. Оба угрожали друг другу разбирательством в военном трибунале после возвращения во Францию. Флобер обрушил всю свою ярость на мэра Белфаста. Так как 23 февраля снабжение все еще не поступило, он отправил мэру угрожающее письмо, обещая разрушить Белфаст, не оставив в нем камня на камне, если продовольствие не поступит на следующий день к 10 часам утра. Мэр отправил единственный фургон, наполненный только соленой говядиной. Это единственная пища, полученная французами в течение всего времени пребывания в Ирландии.

Приходя в отчаяние от невозможности развития успеха, видя, что все превращается в блеф, не ведая о малодушии, проявленном Бедфордом, опасаясь, что их найдут корабли Королевского Флота и это только вопрос времени, 25 февраля Туро неохотно приступил к погрузке своих солдат на корабли. Он не успел полностью закончить подготовку к выходу в море к вечеру 26 февраля.

Только в полночь с 27 на 28 февраля Туро вышел из залива Каррикфергус, но его задержали мощные ветры, дующие в противоположном направлении. Французы находились в море не более четырех часов, когда начали сбываться самые страшные опасения их командира. К ним направлялись три фрегата Королевского Флота, вооруженные тридцатью шестью пушками.

Понимая, что бегство невозможно, Туро подал сигнал судам «Блонд» и «Терпсихора» подготовиться к бою, но они развернулись и ушли, оставив сражаться только одинокий корабль «Маршаль де Бель-Иль».

Туро, покинутый так вероломно, понял: единственный шанс на спасение — взять один из фрегатов на абордаж. Солдаты, находящиеся у него на борту, очевидно, превосходили все силы на борту фрегатов. Их атака может превратиться в сплошное донкихотство. Но прежде чем он смог реализовать свой план, британские артиллеристы вывели «Маршаль де Бель-Иль» из строя, снесли бизань мачту и бушприт.

В корабль Туро хлынула вода. Вероятно, он мог затонуть, но командующий отказался спустить флаг, несмотря на отчаянные мольбы своих офицеров. В тот момент, когда он заставлял своих артиллеристов дать заключительный бортовой залп, ему в грудь угодила пуля. Туро погиб мгновенно.

Британский капитан Джон Элиот приказал похоронить Туро в море, взяв плавучий остов корабля «Маршаль де Бель-Иль» в качестве приза. Он сообщал, что убиты пять британцев и ранен тридцать один из них против 250 потерь, понесенных французами.

В Уайтхевене, Белфасте и Кинсейле взяли в плен 1 000 французов.

Рейд Туро, сверхъестественным образом предвещавший высадку Гумберта и французов с такими же незначительными вооруженными силами в 1798 г. в Ирландии, не привел ни к каким значительным результатам ни с военной, ни с финансовой точки зрения. Некоторые историки утверждают: капитан каперов мог бы достичь больших результатов, если бы у него оказался талантливый военный командующий вместо бесполезного Флобера — офицера, лишенного всякой искры Божией даже более, чем Кавенак, его заместитель, открыто презиравший начальника.

Но последствия ирландской авантюры действительно отразились на боевом духе французов. Подобно высадке Гоша в 1796 г. и авантюре, предпринятой Гумбертом через два года, это предприятие доказало надежность Королевского Флота и чрезвычайную возможность высадки французских войск на Британских островах.

Франция безумствовала от счастья по поводу захвата Каррикфергуса. Это была радость, лишь слегка омраченная известием о разгроме и смерти Туро. Его подвиги вызвали воспоминания о великих днях французских корсаров, когда в Ла-Манше вызывали ужас такие фигуры, как Жан Бар, Дюге-Труан и граф де Форбин.

Франция еще раз продемонстрировала, что не только Англия может породить Френсиса Дрейка. Туро занял место великого героя в пантеоне Франции — положение, которое подтвердила даже революционная эпоха 1790-х гг. Возможно, мадам де Помпадур преувеличивала, когда говорила: Франция могла победить в битве при Киброне, если бы командование возложили на Туро, а не на Конфлана. Но истинно лишь то, что он представлял собой человека неукротимого боевого духа, который позднее проявил такой персонаж, как Джон Пол Джонс.