Иван Черников - Русские Украйны. Завоевания Великой Империи

Во время русской смуты, последовавшей после разорительной для Руси опричнины, шведы захватили старинные пригороды Новгорода (Ивангород, Ямы, Копорье, Орешек) и оттеснили Москву от Балтийского моря. Следует напомнить, что до этого Новгород успешно отражал продвижение шведов и немцев на восточное побережье Балтийского моря.

Затем императору Петру I пришлось выводить Москву из самоизоляции и, по меткому выражению поэта, «в Европу прорубать окно». В это время Русь Святая пережила потрясения, но на развалинах её духовности появилась Россия. Забавно, но этот коренной москвич Москву не любил, что принято объяснять неприятными воспоминаниями детства и отрочества Петра, не любившего, видимо, и свою новую столицу, спешно построенную не в лучшем месте. Но этот выбор обеспечил транспорт грузов из России в Европу, так как Волга — становой хребет экономики отечества и основная магистраль его.

Выше уже упоминался Киев как мать городов русских. Этой благодатной теме посвящено много произведений литературы, музыки, кино- и анимационных фильмов, в которых славянские чудо-богатыри бьют неказистых степняков. Поэтому полезно здесь познакомить читателя с малоизвестными предками его соотечественников — противников киевлян.

В 966 г. Землю Касак захватил Киев. Пройдя огнем и мечом по Донцу и Дону, русичи обратили в руины бывшие там поселения и замки, перебив много казар, асов, черных болгар и подонских славян. От зверств дружины Святослава пострадали славяне и тюрки, оседлые и кочевники, христиане и язычники.

После этого Приазовье вместе с портом Томаторкань стало колонией Киева. Сын Святослава Владимир после крещения женился на царевне Греции и, расставаясь с гаремом, разделил свои земли между 12 отпрысками, прижитыми в язычестве, с тем чтобы вместе с ними удалить из столицы и их матерей. Себе он оставил Киев и право облагать детей «уроком», или денежной данью.

Далекая Томаторкань в 988 г. досталась младшему сыну Мстиславу, еще ребенком жившему здесь вместе с матерью Рагнедой. Приазовье персидский географ тех лет Гудуд ал-Алем, называл Землей Касак. Молодой князь, когда Владимир Святославич умер в 1015 г., отложился от Киева, и, с касаками (косаги, казяг, по летописям Руси) и казарами заняв подонские и донецкие степи, стал государем Томаторкани.

В летописях Киева удел Мстислава называли Тьмуторакань, а иногда также Тмуторокань и Тъмуторокань с твердым знаком в первом слоге. Явно обидный смысл русские придали этому имени, очевидно, по причине своей неприязни к населению Приазовья.

В 1022 г. Мстислав устранил одного из соседей — князя Редедю. По летописи, дело было так: Мстислав пошел на касогов. И когда два войска стали друг против друга, Редедя великодушно предложил Мстиславу не губить бойцов, а сойтись без оружия в единоборстве. И ответил Мстислав: «Пусть будет так». «И схватились крепко, и долго боролись, и стал Мстислав изнемогать, потому что Редедя был большой и сильный». Тогда взмолился Мстислав: «О, Пречистая Богородица, помоги мне! Если я его одолею, то построю церковь во имя твое». Вынул ножик из-за голенища и зарезал простодушного Редедю. «И пошел в его землю и взял его достояние и жену его, и детей его и наложил дань на касогов. А вернувшись в Тмутаракань, заложил церковь Пресвятой Богородице и построил ее».

Петербургский ученый XVIII в. И. К. Тауберт считал подданных Редеди казаками. Летописцы называли их касагами, касогами, казягами. Все они пополнили войско Томаторкани, сформированное ранее из казар Приазовья.

В 1023 г. Мстислав захватил Северское княжество и Чернигов. Однако его старший брат Ярослав, князь Новгорода и Киева, не пожелав расстаться с сим изобильным краем, собрал дружины, усилив их наёмными варягами из Скандинавии, и пошел войной на брата.

Но кавказцы Мстислава разгромили их. Эту битву под Лиственом летописец осветил довольно поэтично: «И была ночь, и была тьма, молния, и гром, и дождь». Варяги много потрудились, убивая северян, но потом бойцы Мстислава стали рубить наемников. При вспышках молний блестело оружие, ревела буря, гром гремел, шла страшная рубка. И среди всего этого столпотворения красовался варяг Якун в золотых доспехах. Ярослав, увидев, что его побеждают, подался в бега вместе с Якуном — князем варяжским. Тут-то Якун и потерял свои золотые латы.

Ярослав бежал в Новгород, а Якун — за море варяжское. Мстислав же на рассвете, увидев побитых варягов и северян Ярослава, сказал: «Кто же этому не был бы рад?! Вот лежит северянин, вот — варяг, а своя дружина цела!»