Джеймс Кервуд - У последней границы

- Идемте, - сказал он.

Он произнес это слово задыхающимся, странным, неестественным голосом. Мэри Стэндиш подошла к нему и взяла его за руку. Ее влажная рука была покрыта тиной. Они стали подниматься на пригорок, стараясь скорей уйти от пруда и ив.

В воздухе раздавался шепот человеческих голосов, более явственно доносившихся из тьмы сумерек. И вместе с шумом надвигающейся с запада бури раздался громкий оклик. Прямо впереди Алана кто-то ответил. Он крепче сжал маленькую грязную руку и направился к строениям ранчо, откуда донесся последний оклик. Он понял, что случилось: люди Грэйхама были умнее, чем он предполагал. Они окружили ранчо со всех сторон тундры, и некоторые спрятались в той купе ив, откуда донесся победный крик их бородатого товарища. Люди Грэйхама не могли только понять, почему зов не повторялся, и теперь стали перекликаться.

Каждый мускул Алана был напряжен. Он приготовился к быстрым решительным действиям. Мысль о безнадежности их положения, подобно молнии, промелькнула в его голове. Там, у ив, они чуть не убили его; руки, сжимавшие его горло, жаждали его крови. Не люди, а волки окружали их на равнине! Волки, возглавляемые двумя чудовищами человеческой своры Грэйхамом и Росландом. Убийство, алчность и безумная страсть скрывались во тьме. Закон и порядок, цивилизация находились за сотни миль. Если Грэйхам победит, то лишь никому неведомая тундра будет помнить эту ночь, подобно тому, как глубокая темная расщелина хранит в своей мгле воспоминание о другой трагедии, разыгравшейся более полувека тому назад. А девушка, находившаяся рядом с ним с распущенными еще волосами, испытала уже грязное прикосновение их рук...

Он не мог сейчас думать о дальнейшем. Тихий крик бешенства сорвался с его губ. Мэри Стэндиш подумала, что причина этого крика - тени, внезапно показавшиеся на их тропинке. Их было две. Она тоже вскрикнула, когда раздались голоса, приказывавшие им остановиться. Алан успел заметить, как поднялись вверх чьи-то руки, но он оказался быстрее: он три раза выстрелил из своего револьвера, и человек, поднявший руку, покатился на землю, а другой поспешил раствориться во мраке. Мгновение спустя его дикие вопли сзывали свору, меж тем как эхо от револьверных выстрелов Алана продолжало разноситься по тундре.

Эта неожиданная пальба, ее трагический результат, падение человека и бегство другого не вызвали ни единого слова и крика из груди Мэри Стэндиш. Она тяжело дышала. При смутном свете пурпурно-синего мрака Алан увидел ее белое как мел лицо. Глаза девушки были широко раскрыты. Волосы покрывали ее блестящим покрывалом. И вдруг Алан с удивлением увидел, как из-под массы волос, рассыпавшихся по ее груди, поднялась рука, сжимавшая револьвер. Алан узнал это оружие - один из пары легких автоматических пистолетов, полученных им от Карла Ломена в подарок несколько лет тому назад. Гордость и восхищение охватили Алана: до сих пор Мэри прятала оружие, но она все время была готова сражаться - сражаться рука об руку с ним против врагов!

Ему хотелось остановиться, обнять ее и поцелуями сказать ей, какая она прелесть! Но вместо этого он еще быстрее устремился вперед, и они подошли к поросшей осокой ложбине, отделявшей их от ранчо.

Через ложбину вела узкая тропинка, проложенная топорами сквозь море кустов и осоки, покрывавшей дно вязкой трясины. Очутившись здесь, Алан на секунду остановился. Он знал, что впереди была безопасность. Девушка прислонилась к нему и почти повисла на его руке. Последние двести ярдов обессилили ее. Ее голова откинулась назад, и Алан, отстранив мягкие волосы, стал целовать губы и глаза, а револьвер девушки, зажатый у нее в руке, лежал у него на груди. Даже теперь, задыхаясь от быстрой ходьбы и не будучи в силах говорить, она улыбалась ему. Алан схватил ее на руки и ринулся по узкой тропинке, которую, как он знал, преследователи не сразу найдут, если даже и заметят их. Он удивился ее легкости. Она походила на ребенка у него на руках, на маленькую фею, окутанную длинными волосами. Он крепче прижал ее к себе и помчался по направлению к ранчо. Он чувствовал, как ее нежные руки обхватили его шею, он ощущал на лице ее прерывистое тяжелое дыхание. Ее беспомощность вливала в него силу и счастье.

Когда первые брызги медленно надвигавшихся туч капнули в лицо, они уже миновали дно ложбины. Теперь уже Алан мог видеть дальше - почти до середины пройденной узкой тропинки. Он стал подниматься по склону, и тогда Мэри Стэндиш выскользнула из его рук. Силы вернулись к ней, и она встала на ноги, глядя ему в лицо. Алан, тяжело дыша, остановился. Перед ним смутно вырисовывался из полумрака загон. В окнах домов не видно было света. Повсюду царила мертвая тишина.