Илья Земцов - Андропов [Политические дилеммы и борьба за власть]

Вместе с тем Андропову было очевидно, что советское полицейское государство не может эффективно функционировать без надежного, хорошо отлаженного и четко организованного аппарата полицейского насилия. Восстановление престижа и статуса госбезопасности было, следовательно, необходимо для выживания режима. А одновременно оно открывало самому Андропову новый — обходный путь продолжения партийной карьеры. Свое «изгнание» в КГБ Андропов обратил себе на пользу. Принимая предложение Брежнева возглавить государственную безопасность, Андропов, надо полагать, сразу же оговорил необходимость реабилитации политической полиции. А чтобы создать в обществе соответствующую психологическую атмосферу, он предложил прежде всего «поднять авторитет» ее руководителя. Идея была принята — и Андропов становится кандидатом в члены Политбюро. Не исключено, что Брежнева не пришлось даже уговаривать — он и сам стремился одарить Андропова, ибо исполненный благодарности шеф КГБ лучше, чем шеф, затаивший обиду. Кроме того, вводя Андропова в Политбюро, Брежнев тем самым привязывал его к себе, а значит — делал КГБ зависимым от партийной машины.

Андропов полагал, по-видимому, иначе. КГБ, руководимый пусть пока не членом, а лишь кандидатом в члены Политбюро, из инструмента власти превращался в орган власти с возможностью — в перспективе — стать ее соучастником и совладельцем.

Реализация этой перспективы вновь вводила бы Андропова в игру за политическую власть в Кремле. И Андропов, как человек действия, стал настойчиво и упорно трудиться для достижения этого.

Начинал он с рекламы. «Товар КГБ» необходимо было прежде всего эффективно и броско преподнести. Приоткрываются, значительно препарированные, кое-какие тайны архивов государственной безопасности. Средства массовой информации обрушивают на пораженного обывателя рассказы о фантастических подвигах чекистов. В общественное обращение запущены и традиционные, «вечно живые» герои, и новые — времен второй мировой войны и наших дней. Пропаганда ставится основательно: в Союзе Советских Писателей создается специальная «военно-патриотическая» секция — ее курирует КГБ. КГБ же (совместно с советской милицией — для солидности) предлагает особые денежные премии за лучший очерк, репортаж, рассказ, повесть, роман о чекистах (конечно же бесстрашных, мужественных и обязательно чутких, внимательных, заботливых). И жаждущая наград и денег услужливая пишущая братия, от именитых писателей до начинающих, бросается выполнять партийный заказ. Идеологический рынок заполнили тысячи книг, сотни фильмов о подвигах сексотов «плаща и кинжала» (точнее «щита и меча» — этого символа КГБ).

С одобрения Андропова в работу «впрягаются» и сотрудники самого КГБ во главе с Цвигуном (который вскоре станет генералом армии). Они пекут фолианты воспоминаний и автобиографий.

Мертвые чекисты помогали живым очищать КГБ в общественном сознании от «кровавых наветов» Хрущева, и нынешние гебисты вновь представали перед народом «рыцарями революции» с «чистыми руками, холодным разумом и горячим сердцем» (Дзержинский).

Такова была прелюдия выхода КГБ на партийную сцену. За ней последовали более серьезные действия.

Андропов выводит государственную безопасность из-под контроля советских министров. Она становится подотчетной непосредственно Политбюро, а вскоре, с избранием Андропова полным членом Политбюро — только Генеральному секретарю, — честь, которой до этого были удостоены всего два министерства: иностранных дел и обороны.

Государственная безопасность возвращается «неравных» в состав советской руководящей иерархии: из Комитета при Совете Министров она превращается в Комитет Совета Министров, то есть в организацию с правами министерства, как в «добрые» сталинские времена.

Постепенно Андропов добился своего. Статус КГБ был восстановлен. Сотрудники безопасности вновь стали надежными, самыми надежными «сынами партии». При Хрущеве политическую полицию стремились держать на определенной дистанции от руководящих органов, теперь заместителей Андропова, в первую очередь, конечно, Цвигуна, вводят в состав Центрального Комитета. Но суть успеха Андропова — даже не в изменении общественного статуса и социального престижа тайной полиции. Он достиг неизмеримо большего. При нем служба безопасности становится каркасом государства, тем главным человеческим резервуаром, из которого перекачиваются в партийный аппарат новые кадры, а руководители этой службы, генералы КГБ Г. Алиев, Э. Шеварднадзе, П. Гричкявичус становятся первыми секретарями республиканских Центральных Комитетов.