Илья Мощанский - Схватка титанов

Наряду со Ставкой руководство Брянским, Юго-Западным и Южным фронтами осуществлял главком и штаб межфронтового объединения — Юго-Западного направления, которое с декабря 1941 года возглавлял Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко, бывший народный комиссар обороны Советского Союза. Уже в мае 1942 года, после разгрома Юго-Западного фронта под Харьковом, Тимошенко (одновременно на тот момент являвшийся командующим ЮЗФ) начал стремительно терять доверие Сталина. Это хорошо понимал командующий Брянским фронтом генерал-лейтенант Голиков, который, получив информацию о содержании немецких трофейных документов Райхеля (Тимошенко считал их подлинными. — Примеч. авт. ), принялся не укреплять оборону и производить необходимые перемещения войск, а стал аппелировать к Сталину, упрекая Семена Константиновича Тимошенко в бездействии.

Результатом этих споров стало появление директивы Ставки ВГК № 170458 от 21 июня 1942 года, по которой было упразднено Юго-Западное направление, а войска Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов вошли в непосредственное подчинение Ставки Верховного главнокомандования.

После получения германских трофейных документов, найденных у майора Райхеля, наши разведорганы «зашевелились». 19–21 июня авиаразведка Брянского фронта снова подтвердила сосредоточение крупных сил немцев в районах Курска и Щигров. 22 июня в докладе Ставки по «ВЧ» генерал-лейтенант Ф.И. Голиков указывал на наличие в этих районах 6–7 танковых и моторизованных дивизий врага и отмечал продолжающиеся туда железнодорожные перевозки с запада. Закончив доклад об обстановке, комфронта пожаловался на то, что командующий Юго-Западным фронтом Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко не принимает мер к усилению правого фланга 21-й армии, и просил назначить «единого хозяина» Воронежского района. Однако его просьба не была удовлетворена. 24 июня наша авиаразведка обнаружила открытое передвижение вражеских войск к Курску и Щиграм из района Орла. Таким образом, имелись все основания для вывода о том, что здесь готовится крупное наступление врага. Было принято решение нанести по немецким силам бомбоштурмовой удар. Он был проведен 26 июня, но особых результатов, как оказалось впоследствии, не принес.

Главная беда была в том, что без разрешения Ставки (а на самом деле — самого И.В. Сталина) командующие не могли самостоятельно перемещать крупные фронтовые резервы. Однако Верховный считал, что добытые документы «вскрывают лишь один участок оперативного плана противника. Можно полагать, что аналогичные планы имеются и по другим фронтам. Мы думаем, что немцы постараются что-нибудь выкинуть в день годовщины войны и к этой дате приурочивают свои операции» [15] Самсонов A.M. Сталинградская битва. М., «Наука», 1989, с. 65. .

Сталин, несмотря на мнение очень авторитетных военачальников [16] К мнению о том, что Германия летом 1942 года сосредоточит основные усилия на южном направлении, склонялись Маршал Советского Союза Б.М. Шапошников и генерал армии Г.К. Жуков; они же считали, что Красной армии во второй половине 1942 года следует ограничиться активной обороной на всех фронтах (Шапошников) или провести только одну крупную наступательную операцию на западном направлении (Жуков). , втайне, видимо, опасался нового наступления немцев на Москву и отдавал приоритет тем сообщениям разведорганов (а сообщения порой поступали взаимоисключающие. — Примеч. авт. ), которые склонялись считать главной угрозой летом 1942 года группу армий «Центр». Тем более, что немцы тоже «не сидели сложа руки».

С целью скрыть направление главного удара в летней кампании и создать ложное впечатление о подготовке крупного наступления на московском направлении, по распоряжению командования вермахта штаб группы армий «Центр» разработал дезинформационную операцию под кодовым названием «Кремль». Цель ее была сформирована в приказе о наступлении на Москву, подписанном 29 мая командующим группой армий «Центр» генерал-фельдмаршалом Клюге и начальником штаба генералом Велером: «Разгромить вражеские войска, находящиеся в районе западнее и южнее столицы противника, прочно овладеть территорией вокруг Москвы, окружив город, и тем самым лишить противника возможности оперативного использования этого района» [17] Дашичев В.И. Банкротство стратегии германского фашизма. Т. 2, с. 312. . Бросается в глаза, что совершенно секретный приказ был составлен в 22 экземплярах, в то время как приказы по другим операциям составлялись в 10, максимум в 16 экземплярах. Часть этих документов специально «подбрасывалась» советскому командованию, используя для этого самые различные приемы: «заблудившийся самолет», убитых немецких офицеров и др.