Эрнест Лависс - Том 3. Время реакции и конситуционные монархии. 1815-1847. Часть первая

В силу этого договора господари должны были отныне выбираться местными диванами из среды туземных бояр и утверждаться султаном; они назначались на семь лет и были переизбираемые; они подлежали удалению от должности только в случае тяжкой провинности и с согласия русского правительства. Эти господари имели право облагать население налогами и повинностями согласно постановлению хатти-шерифа 1802 года, считаясь при этом с представлениями не только сюзеренной державы но и державы-покровительницы [80]. Княжествам предоставлялась полная свобода торговли, если не считать, с одной стороны, обязательных поставок для Порты, а с другой — продовольственного снабжения населения. Наконец, для того чтобы уничтожить следы последних беспорядков и улучшить положение княжеств в административном отношении, была обещана в самом непродолжительном времени выработка общего регламента, с применением его к каждому из княжеств в отдельности.

Для выработки этого статута в 1827 году собралось два комитета из четырех членов (из которых двое были назначены Россией, а двое — господарем). Но работа этих комитетов, проводившаяся под контролем и надзором русского генерального консула, не была еще доведена до конца, когда император Николай объявил Турции войну (7 мая 1828 г.). Начиная с этого момента провинции Молдавия и Валахия лишились автономной администрации; занятые русскими войсками, они в управление графа Палена, а затем генерала Желтухина подверглись страшнейшим притеснениям, причем с ними обращались как с завоеванной страной. Смягчения этих бедствий пришлось ждать от Адрианопольского трактата (14 сентября 1829 г.), который свел почти к нулю и без того сильно урезанные права Порты на дунайские княжества.

В силу этой конвенции господари назначаются уже не на семь лет, а пожизненно. Губернаторы смежных турецких провинций лишаются права вмешиваться в какой бы то ни было форме в дела обоих княжеств. Граница княжеств определяется течением Дуная вплоть до впадения в него Прута. Порта уступает Валахии все города, которыми она владела на левом берегу реки (Журжево, Браилов, Калафат и т. д.). Мусульмане, живущие в княжествах, должны оттуда выехать. Княжества освобождаются от обязанности снабжать съестными припасами Константинополь, турецкие крепости и арсеналы. Молдавия и Валахия начинают выплачивать дань султану лишь через два года после ухода оттуда русских войск. Наконец, господари получают право набирать милицию, необходимую для защиты страны и для полицейской службы, равно как и для надзора за соблюдением санитарных правил в отношении приезжающих в страну иностранцев.

Русская оккупация и органический регламент 1831 года. Таким образом, дунайские княжества были почти совершенно освобождены от турецкого владычества, но не от русского. Царские войска продолжали занимать страну, которой от имени царя управлял в продолжение почти пяти лет генерал Киселев. Если бы это зависело только от воли русского императора, Молдавия и Валахия, наверное, были бы окончательно присоединены к России — по крайней мере в качестве вассальных провинций. В 1830 и 1831 годах Николай I давал понять румынам, что готов согласиться на административное объединение обоих княжеств, которого они очень желали, если новое государство предложит корону одному из русских великих князей. Несколько позднее (1833), очень осмелев после трактата в Ункяр-Искелеси, царь предложил Порте уступить ему княжества в возмещение военной контрибуции, которую Порта ему еще не выплатила, но сопротивление Франции, Англии и Австрии не позволило ему добиться от султана этой новой уступки. Вмешательство венского кабинета повело даже к заключению договора 29 января 1834 года, в силу которого русские должны были в конце концов эвакуировать обе провинции. Возвещенный в 1826 году органический регламент был разработан Киселевым, который, получив на него предварительно одобрение в С.-Петербурге, предложил его, для соблюдения формы, на обсуждение двух «генеральных собраний», созванных в Бухаресте и Яссах в 1831 году. Однако эти собрания, членов которых назначил сам Киселев, приняли регламент не без сопротивления, так как последние трактаты давали румынской нации основание полагать, что в делах внутреннего управления она будет иметь полную свободу. Лица, пытавшиеся возражать против регламента, были силою принуждены к молчанию, а один из них был даже выслан в Россию. Таким образом, навязанный иностранцами статут сделался в Валахии и Молдавии государственным законом. Он предоставлял боярам, иерархическая и военная организация которых напоминала строй русского дворянства, подавляющее преобладание в управлении страной. Только бояре могли быть выбраны в господари и депутаты, и только они одни могли быть избирателями. Они были свободны от налогов; все общественные повинности ложились на мелких собственников (mosnani) и на крестьян, в большинстве своем прикрепленных еще к земле в качестве крепостных. В каждом из княжеств законодательная власть и контроль над действиями администрации принадлежали «общему собранию», избираемому на пять лет. Но господарь имел право отсрочить заседание собрания или вовсе его распустить; а так как, кроме того, он составлял избирательные списки почти по собственному усмотрению, ему нетрудно было сделать национальное представительство орудием своей личной политики.