Юрий Федосеев - Романовы. Век первый

Путь Филарета к Москве был обставлен со всей возможной торжественностью. В Можайске его встречали рязанский архиепископ и князь Дмитрий Пожарский, в Саввином монастыре — архиепископ Вологодский и боярин Василий Морозов, в селе Никольском — митрополит Крутицкий и князь Дмитрий Трубецкой. На берегу Ходынки его приветствовали все московские бояре, дворяне и приказные люди, а при переезде через речку Пресня 14 июня бывшего пленника встречал, стоя на коленях, царь Михаил Федорович. После трогательной встречи Михаил, усадив отца в царские сани (!), пошел пешком впереди него, что должно было символизировать верховенство отца и подчиненное положение сына-царя. А через десять дней гостивший в Москве иерусалимский патриарх Феофан, после приличествующих случаю отнекиваний, по просьбе царя и церковного собора посвятил Филарета в сан Патриарха Московского и всея Руси. Здесь следует заметить, кстати, что патриарший престол после смерти Гермогена в 1612 году пустовал, ожидая возвращения Филарета из плена.

Но на этом возвеличивание царского отца не закончилось. В отличие от всех предыдущих и всех последующих патриархов, Филарет получил тот же титул, что и царь. Отныне его велено было величать Великим Государем. Причем это не было узурпацией власти со стороны отца. Михаил сам неоднократно требовал, чтобы его отцу, патриарху, оказывали такую же честь, как и ему.

Все государственные документы с этого момента писались уже от имени царя и патриарха. И несмотря на то что имя Михаила стояло первым, все отлично понимали, что последнее слово всегда и во всем остается за Филаретом. Михаил, по отзывам современников, не принимал ни одного важного решения, не посоветовавшись с отцом и не испросив его благословения. О государственных делах бояре докладывали одновременно царю и патриарху; челобитные подавались как Михаилу, так и Филарету; а прибывающие иностранные послы правили посольство перед тем и другим.

В церковных делах Филарет был полноправным государем, как Папа Римский в Ватикане. В его юрисдикции, за некоторым исключением, находились все церковные и монастырские владения, вплоть до права суда по гражданским и уголовным делам. Современники единодушно отмечают его благое расположение и заботу о жизни и состоянии как духовенства, так и паствы. Он легализовал все сомнительные церковные материальные благоприобретения, состоявшиеся до него — более того, он преумножил их. Не очень сведущий в теологии, Филарет тем не менее смог предотвратить намечающийся на базе разночтения богослужебных книг церковный раскол и организовать печатание книг, соответствующих канонам Православной церкви. Его единственной жертвой из числа духовных лиц был малосведущий в канонических правилах митрополит Иона, ставший по воле случая после смерти патриарха Гермогена во главе Русской православной церкви и развернувший по недомыслию гонения на истинных отцов церкви — архиепископа Троицкого монастыря Дионисия и его помощников. Впрочем, наказание не было чрезмерным. Патриарх ограничился лишением Ионы митрополичьей кафедры и не слишком обременительной ссылкой его в монастырь.

Как и его современник кардинал Ришелье, Филарет создает при себе особые патриаршие приказы, способные без труда дублировать царские учреждения. Исторические источники отмечают, что Филарет, кроме церковного устройства, полностью владел всеми царскими и ратными делами. Причем его действия не были поспешными и авторитарными. Вносимые им в светскую жизнь изменения осуществлялись через царя, Боярскую думу, Земский собор.

Ни для кого не секрет, что самой важной проблемой Московского царства того времени была пустая государственная казна. К ее разрешению Филарет подходил в высшей степени основательно. По его рекомендации на места направляются «писцы и дозорщики» для проведения ревизии обрабатываемых земель и собственности, а также переписи податного населения, с тем чтобы выяснить истинное положение дел, оценить масштабы разорения, причиненные в Смутное время, и определить оптимальные для каждой местности налоги. Работа это, конечно же, проводилась не без недостатков. Источники отмечают многочисленные случаи несправедливого обложения, вымогательств и других злоупотреблений как со стороны приказных людей из Москвы, так и со стороны местных воевод, старост, дворян и торговых людей. Тем не менее налоги пошли полнее и организованнее. Появилась возможность хоть как-то планировать доходную и расходную части бюджета, оценивать убытки, недоимки, а также резервы государственной казны. Тем же «дозорщикам» была поручена и такая щекотливая миссия, как возвращение прежним хозяевам сбежавших и насильно вывезенных крестьян. Для первых был установлен десятилетний срок давности, а для вторых — пятнадцатилетний. Но возвратом крестьян дело не ограничивалось: укрывавшие или удерживавшие их помещики, кроме этого, должны были заплатить немалый штраф в казну. Какой уникальный повод к взяточничеству!