Андрей Буровский - Евреи, которых не было. Книга 1

Я вспоминаю, как в таких диалогах обсуждалась тема государственного антисемитизма. Вопрос: «Почему евреев нет в шахтах и забоях, и какой же это государственный антисемитизм?» всегда ставил в тупик еврейскую сторону. A. M. Буровский это объяснил двухтысячелетней поголовной грамотностью евреев, выработавшей стереотип интеллектуальности и стремление к умственной работе.

Книги A. M. Буровского энциклопедичны и фундаментальны, а авторский стиль придает им увлекательность и яркость. Все познается в сравнении. Сравнивать книгу А. И. Солженицына и книги A. M. Буровского, посвященные одной и той же теме, все равно, что сравнивать телефонную книгу с романом Дюма «Граф Монте-Кристо». У A. M. Буровского также много полемики, но эта полемика уважительна по отношению к евреям.

В 1997 году в издательстве «Новый Геликон» я выпустил книгу «Евреи. Христианство. Россия», в которой попытался дать оценку роли евреев в развитии культуры, науки и экономики России. Я был уверен, что симбиоз ума и талантов двух этносов — русского и еврейского — станет основой долгоиграющей и взаимно полезной дружбы. Тогда тенденция в сторону дружбы еще не набрала своей критической массы.

Сейчас я надеюсь, что книга A. M. Буровского создаст, наконец, положительную равнодействующую в русско-еврейском диалоге.

Исторические мифы знают много удивительных вещей, которых не знает скучная наука история. Обыденную, неинтересную историю, которая встает со страниц исторических источников, мифы заменяют другой — красочной и увлекательной. В мифах дикие, вечно пьяные сволочи, презрительно названные «коровьими парнями» подонки американского общества, — они превращаются в бесконечно романтичное племя ковбоев. Грязь и кровь истребления индейцев — в увлекательное приключение. Сволочная и кровавая работа шпиона — в патриотические приключения Штирлица и Клосса. Возникают сословия, исторические события, целые профессии, которых никогда не существовало. Но с которыми жить увлекательнее!

Так же расцвечивают мифы «неудобные» страницы национальной и государственной истории. Жутчайшие типы вроде Ивана IV или Петра I превращаются в патриотических личностей и чуть ли не в ангелов небесных. Со страниц многих и многих исторических сочинений сходят Иван и Петр, которых никогда не существовало. Их окружают совершенно удивительные личности, которых тоже никогда не было и быть не могло: трезвый Меншиков, приличный Шафиров и даже — что уж вовсе ненаучная фантастика — Марта-Екатерина, блюдущая женскую честь.

И вся история выворачивается, делается из неудобной, «неправильной» — патриотической и ровной, «такой, как надо». В этой высосанной из пальца истории происходят как будто те же события, подписываются как будто те же договоры, грохочут те же сражения… Но только «вроде бы» — потому что в мифах все эти исторические события и деяния поданы не такими, какими они были, не так, как они состоялись, а в соответствии с волей заказчика.

Если человек, под влиянием несчастной любви или же попросту съев лишнего, разочаровался во всем нашем мире — к его услугам вообще «другая» история, где люди происходят от духов, существа древних рас мирно спят в тибетских пещерах, а континенты My и Атлантида затонули, чтобы наши предки могли разбежаться из них. Тут действуют уже несуществующие расы и целые континенты. Это уже целая выдуманная планета; планета Земля, которой не было.

Но даже бредни Блаватской и Мулдашева бледнеют перед мифами о евреях. Перед мифами, которые сочинили сами же евреи… Не самая лучшая их часть. И мифами, которые сочинены какими-то странными личностями, почему-то очень боящимися и ненавидящими евреев. Тут что ни слово — то мифология!

Со страниц взволнованных книг встают такие образы известных из истории евреев, что даже сам себя не узнал бы в творениях тот, про кого все это написали. Вождь первобытного племени Моисей превращается в творца мировой религии, голландский националист Барух Спиноза — в светоч иудаизма, полузабытый Шолом Рабинович — в писателя класса Льва Толстого и Достоевского, а шаман Фрейд — в великого ученого. Все это воистину евреи, о которых рассказывают — но которых никогда не было.