Пьер Бриан - Дарий в тени Александра

"Есть древняя книга, в которой было написано много историй. Все мобеды имели какую-то ее часть, каждый умный человек носил с собой ее фрагмент. Был дворянин (пехлеван [17] Термин «означает витязя античного Ирана, воина благородного происхождения и военачальника» (G. Lazard, «Pahlavi...» 1972). ), из семьи декхан [18] Термин указывает на представителей сельской аристократии (см.: В. Taffazzoli. Enclr VII, 1994, стр. 223–225) , храбрый и могучий, очень умный и весьма известный; он любил разыскивать факты о жизни древних царей и собирать рассказы прошлого. Он приказал привести из каждой провинции старого мобеда, и собрал воедино все части этой книги; так стало известно о происхождении царей и известных воинов, и то, как они организовали мир и народ в самом начале".

Затем молодой человек, Дакики, наделенный особыми дарованиями, начал объединять легенды в книге, но он был убит "и его поэма не была закончена". Однажды друг Фирдоуси сказал ему: "Я принесу тебе книгу на пехлеви. Не зевай! У тебя есть дар слова, ты молод, ты умеешь создать героический рассказ. Расскажи снова эту книгу царей и обрети благодаря ей славу у великих. Затем он принес и положил передо мной эту книгу". Фирдоуси любит цитировать "книгу декхан". Но была ли у автора на самом деле книга на пехлеви, или это была хитрая литературная уловка, встречавшаяся уже множество раз, позволяющая придать дух подлинности своим рассказам? Об этом мы еще много раз будем говорить, поскольку в труде постоянно видны следы изустной передачи. Что бы там ни было, "Книга царей" Фирдоуси не является, разумеется, первой книгой такого рода, даже если она и стала наиболее впечатляющей и наиболее законченной.

Нет никакого сомнения в том, что версии, переданные пехлевийскими источниками, не были утеряны. В главе "Фарс-наме", которую Ибн Балхи посвятил "Дара Великому, сыну Бахмана", узнаем, что "у Дара был визирь по имени Рештан, разумный, осторожный и сведущий". Речь идет, по всей видимости, о том же персонаже, который представлен в "Письме Тансара" под именем Растин. Со своей стороны, Масуди знал о существовании "Кар-наме" Ардашира, "в которой царь сам рассказывал о своих войнах, своих походах и обо всем том, что касается его царствования". Он ссылается также на "Завещание Ардашира" (XXIV, стр. 162). В средневековой литературе дворец Дара расположен в Истахре, который был выстроен рядом с Персеполем и стал столицей сасанидских царей. Эту столицу Фирдоуси считает "славой страны персов" и "диадемой царей и славой Фарса" (19,195; 250). Именно там Дара встает во главе своих армий, и туда он приходит укрыться после своих поражений. Именно туда приходит Искандер праздновать свой триумф и, торжествуя, "возлагает на свою голову знаменитый венец кейанидов" (19, 456-457). Таким образом, Дара отнесен к наиболее известному и наиболее близкому к автору сасанидскому периоду.

Некоторые черты сасанидского Аликсандара встречаются в персидском и арабо-персидском Искандере [19] Об этом см. особенно два исследования: Y. Yamanaka. От дьявола-разрушителя до исламского героя, 1993; Двусмысленность изображения Александра у Фирдоуси, 1999. . В книге Фирдоуси Искандер также появляется как разрушитель иранских традиций, сближаясь с двумя другими зловредными царями иранской истории, Заххаком и Афросиабом (глава 43, стих 873-874). В письме римскому императору, приписываемом поэтом сасанидскому царю Хосрову Парвизу, он также осуждается "как старый волк, жадный до мести" (глава 21, стих 646-651). Еще более значимыми являются слова, приписанные Дара после поражения: "Руми [Искандер] стал Заххаком, а мы - Джамшидом" (19, стих 212-213). Дара идентифицировался таким образом с Джамшидом, который, хотя и был впоследствии испорчен гордыней, все же был великим царем-героем: он принес своему народу мир, и он был свергнут с престола чудовищным узурпатором Заххаком, в царствование которого "обычаи порядочных людей исчезли и исполнились желания злых" (5, стих 1-2). Невозможно представить себе более резкое осуждение захватчика, пришедшего разрушить иранские основы царской власти и общества.

У Табари "Искандер приказал собрать всех персидских мудрецов, заставил их объединить все их мудрые книги и приказал скопировать их и перевести на греческий язык; затем, он отослал их в Грецию Аристотелю, самому великому из разумных греков" (стр. 516). У Талиби Александр, совсем напротив, совершает отвратительные деяния, о которых много говорилось в пехлевийской литературе. Вопреки последним желаниям, выраженным Дара, Искандер "отдал приказ погубить храмы огнем; он убил магов, которые служили в этих храмах, и сжег книги Зардушт, которые были написаны золотыми чернилами. Он не оставил стоять в Ираке, в Фарсе и в других провинциях Эрансара ни одного красивого памятника, ни одной прочной крепости, ни одного высокого замка" (стр. 414). Об этих разрушениях также свидетельствует Табари, который добавляет, что Искандер "приказал уничтожить сборники административных актов Дара" (стр. 517). Согласно Низами, именно в момент, когда Искандер отказывается платить дань Дара, он клянется в том, что погубит храмы огнем, как если бы с этой минуты он стал верным слугой единого Бога. Естественно, подобные решения Низами относит в плюс Искандеру: недовольный разрушением мест древних суеверий, Искандер уничтожает праздник Нового года (Навруз), он оказывается новообращенным истинной веры и побуждает народ жить на путях к Богу, постановляя также, что все женщины должны отныне закрывать вуалью свое лицо.