Пьер Бриан - Дарий в тени Александра

Таким образом видно, - и Геродот это подтверждает, - что в царском караване вода была элементом, среди прочих, "снабжения продовольствием и скотом". В своем описании армии Ксеркса Геродот не упустил возможности описать Бессмертных, "пищу для которых везли отдельно на верблюдах". [74] Геродот VII.83. Это было, разумеется, продовольствие, предназначенное для самого Великого царя: именно так Геродота поняли Элиан и Сенека [75] Элиан. Животные XVII.36; Сенека. De Ira 111.20 (Камбиз в Египте); явное сближение с Геродотом VIL128 (армия Ксеркса). , и в анекдоте, сообщенном Плутархом и Страбоном, Дария Великого спас верблюд, который нес продовольствие, предназначенное для царя [76] Страбон XVI. 1.3; Плутарх. Александр 31.6–7- .

В целом античные авторы сильно настаивают на богатстве службы кухонь, которая следует за царем при любом его перемещении, как видно из описания богатств, оставленных Дарием III в Дамаске в 333 году. Это богатство стола царя стало общим местом: в греческих и римских писаниях оно одновременно ощущалось и использовалось как яркий признак власти царя над землями и тем, что эти земли производят, а также как знак фатальной расслабленности. Вновь появляется двойное значение термина tryphe - показная роскошь, которая позволяет царям продемонстрировать свое превосходство [77] См., например: Квинт Курций V.6.3, описывающий богатства Персепо-ля, среди которых находится накопленное царское имущество, собранное «не для использования, а для показной роскоши (supellex поп ad usum, sed ad stentationem luxus comparata). , и изнеженная расслабленность, осуждаемая греками как типичное свойство раба и противопоставляемая ими усилиям, свойственным царям [78] Плутарх. Александр 40.2: doulikotaton... to tryphan... basilikotaton de to ponein... См.: HEP 311–313. . Именно в этом принижающем значении Страбон, среди множества других, вводит этот термин в ходе своего экскурса в нравы и обычаи персов, где он не забывает включить знаменитый обычай заготовки воды для царя:

"Большая часть их обычаев носит безусловно умеренный характер. Но, если посмотреть на них с точки зрения их богатства, то цари погрязли в неуемной роскоши (tryphe), поскольку они привозят свою пшеницу из Асса в Эолиде, халибонское вино из Сирии и воду из Евлея, которая является самой прозрачной из всех" (XV.3.22).

Этот обычай также осужден Плутархом [79] Moralia 342A. . Для большего морализаторского эффекта Элиан утверждает, что запасы, которые следуют за царем, и особенно вода из Хоаспа, "практически не использовалась, чтобы продемонстрировать его великолепие и роскошь" [80] Элиан. Пестрые рассказы XII.40: polyteleia kai alazoneia . Но, подчеркивая показной характер царского каравана, автор указывает на одну из целей этого обычая: производить впечатление на народ. Пусть нынешний читатель попытается представить себе это множество четырехколесных колесниц, на которых были установлены серебряные сосуды, содержавшие воду для царя; колесниц, возможно, украшенных звенящими колокольчиками - так же были разукрашены катафалк Александра и шестьдесят четыре мула., которые его влекли [81] Диодор XVIII.26.6 и 27.5. . Как это далеко от грубого македонского шлема, в котором рядовые солдаты принесли немного воды Александру, измученному жаждой в пустыне!

Однако не было ли это сделано ради авторов сборников exempla? Некоторые анекдоты помещают Великих царей в бедственное положение, и там мы обнаруживаем самое прямое сопоставление с историей Александра, которую мы только что рассматривали. Вопрос по-прежнему тот же самый, но он ставится в рамках, специально предназначенных для Великих царей: как царь, привычный к такому изобилию и к такой роскоши, будет действовать, если, по какой-то причине, он не сможет иметь к ним доступ? Мы уже видели, как Сенека осудил Камбиза, который, когда его солдаты находились в ужасных условиях голода и жажды, сам продолжал спокойно пользоваться изысканными блюдами и великолепием своей драгоценной посуды [82] Сенека. De Ira 111.20. . В другой монархической басне выведен Артаксеркс II:

"Артаксеркс выступил собственной персоной против кадусиев с тремя сотнями тысяч пехотинцев и десятью тысячами всадников: захватив эту суровую страну, покрытую туманами и непригодную к посевам, которая питала своих воинственных и храбрых жителей только грушами, яблоками и другими необработанными плодами, он попал, вследствие своей неосторожности, в серьезные затруднения и опасности. Его армия не могла найти еды и не могла ничего подвезти извне: у них не было достаточно вьючных животных, которых расчленяли так, что голову осла можно было купить только за шестьдесят драхм; "ужин царя" не был готов, и оставались всего несколько лошадей: всех прочих съели" (Плутарх, Art. 24.2-3).