Сергей Сапрыкин - Понтийское царство [Государство греков и варваров в Причерноморье]

В Риме не могли не заметить военных приготовлений и опасных операций понтического царя. Это вызывало там раздражение, поскольку под личиной союзника и друга римского народа царь Понта фактически присоединил все наследственные владения своих предков Отанидов: Великую Фригию, Галатию, Пафлагонию и Каппадокию, т. е. всё то, ради чего направляли всю политику предшествующие цари Понтийского государства. Это был явный успех политического курса, который начал Фарнак I после 179 г., продолжил Митридат IV Филопатор Филадельф и столь блестяще завершил Митридат V Эвергет. Надо было срочно предпринимать меры для того, чтобы остановить нежелательный для Римской державы рост могущества Понтийского царства. Для этого выбрали момент, связанный с кампанией за реформу откупной системы налогообложения в азиатских владениях Римской Республики, поднятой народным трибуном Гаем Семпронием Гракхом в 123/122 г. Это позволило поставить вопрос о правомерности передачи Митридату V Великой Фригии как части бывшего Пергамского царства, завещанного Риму, а в конечном итоге и всего того, что Понт приобрел на западе.

В 123/122 г. Гай Гракх добился отмены lex Aufeia-Aquillia, что неминуемо должно было повлечь за собой переговоры с Митридатом V об уходе его из Великой Фригии. В нашем распоряжении имеется очень фрагментарная надпись с текстом senatus consultum 119 или 116 г. об отмене понтийского протектората над Фригией [99] Drew—Bear Th. Three Senatus Consulta Concerning the Province of Asia // Historie. 1972. Vol. 21. P. 79–85; Sherwm—White A. N. Roman Foreign Policy… P. 95; Sherk R. Rome and the Greek East to the Death of August. Cambridge, 1984. P. 53, N 49. . В первой части документа говорилось, очевидно, о прежнем статусе этой области (έγένετο πρότερον), затем об установлении какой-то новой формы управления (ταῦτα κυρία μένειν), а далее шло изложение решения Сената. Оно было выработано на основании выступлений с изложением дела консулов 116 г. Квинта Фабия Максима и Г. Лициния Геты, который являлся претором в 119 г. В нем говорилось, что Митридат не хотел уступать власть над Фригией, ссылаясь на то, что его предки владели ею еще в отдаленные времена (это, вероятно, намек на передачу Великой Фригии в дар Митридату II Селевком Каллиником - см. выше) и потому он правил ею законно. Далее речь шла о послах в Азию, вероятно, связанных с деятельностью Мания Аквилия, когда усилиями консула и десяти легатов Фригия оказалась иод властью Понта ( Strabo . XIV. 1.38). К сожалению, это всё, что сохранил документ. Выражение βασιλεύς· Μιθραδάτης ἔγραψεν ἤ ἔδωκεν τισιν ἤ άφεῖκεν показывает, что царь неоднократно ссылался на исконный характер власти Понта во Фригии в результате многократных посольств по этому поводу к нему римлян. Поскольку конфликт начался в 123-122 г., а Великая Фригия была в конце концов отобрана у Понта уже после убийства Эвергета, когда на престоле находились его вдова и два сына, следует полагать, что он тянулся в течение нескольких лет вследствие неуступчивости царя. В означенной надписи, несомненно, фигурирует Митридат V Эвергет, гак как в 119-116 гг., когда Фригия была изъята из-под контроля царей Понта, Митридат VI Евпатор еще не получил единоличной власти и, быть может, вообще находился за пределами страны (см. ниже). Тот факт, что римляне отобрали Фригию тотчас после убийства непокорного царя, говорит за то, что вопрос о Великой Фригии мог быть одной из основных причин заговора и вероломного убийства Эвергета. Другой не менее важной причиной была настороженность римлян перед ростом могущества Понтийского царства и их опасением возврата к агрессивной политике Фарнака I и его предшественников. В связи с тем, что заговор составили "друзья" (φίλοι) царя ( Strabo . X.4.10; Justin . XXXVII. 1.6), следует предполагать, что в нем принимали участие высшие представители понтийской аристократии - придворные круги. Поскольку в состав "друзей" царя входило значительное число греков [100] Olshausen E. Zum helleiiisierungsprozess am Pontischcn Königshof // Ancient Society. 1974. Vol. 5. P. 161. , не исключено, что именно с их помощью римской дипломатии удалось убрать неуступчивого царя. Предположение Т. Рейнака, что в этом заговоре не последнюю роль играла супруга Митридата V Эвергета Лаодика, дочь Антиоха Эпифана, остается недоказанным [101] Reinach T. Mithridates Eupator… S. 39–42; Geyer F. Op. cit. S. 2163; против: Olshausen E. Pontos. S. 419; Ломоури Н. Ю. Указ. соч. 72. , хотя и имеет право на существование, если принять во внимание её желание расправиться с его прямым наследником будущим царем Митридатом VI Евпатором. Впрочем, мы не знаем, была ли вообще Лаодика женой Митридата V [102] Olshausen E. Pontos. S. 419: Welles C. B. Alexander and the Hellenistic World. Toronto. 1970. P. 135. .