Валентин Бережков - Тегеран 1943

Эти рассуждения Черчилля вносили новый элемент в вопрос о судьбе Германии. Выступая за расчленение Германии и подавление Пруссии, он в то же время клонил дело к созданию некоего нового образования, наподобие лоскутной габсбургской монархии. Именно так можно было понять смысл его рассуждений насчёт дунайской федерации. Само собой разумеется, что, по мысли британского премьера, такая федерация должна была находиться под контролем западных держав и изолировать Советский Союз от Западной Европы. Этот план явно перекликался с идеей самого Черчилля о высадке англо-американских войск на Балканах с целью «опередить» русских в Юго-Восточной Европе.

Сталин весьма отрицательно воспринял этот план.

— Мне не нравится план новых объединений государств, — сказал он ледяным тоном. — Если будет решено разделить Германию, то не надо создавать новых объединений. Будь то пять или шесть государств и два района, как предполагает Рузвельт, этот план может быть рассмотрен. Что же касается предложений английской стороны, то надо иметь в виду следующее. Черчиллю скоро придётся иметь дело с большими массами немцев, как приходится сейчас нам. Он увидит тогда, что в германской армии сражаются не только пруссаки, но и немцы из остальных провинций Германии. Лишь австрийцы, сдаваясь в плен, кричат: «Я — австриец!» — и наши солдаты их принимают. Что касается немцев из отдельных провинций Германии, то они дерутся с одинаковым ожесточением. Как бы мы ни подходили к вопросу о расчленении Германии, не нужно создавать какого-то нового нежизнеспособного объединения дунайских государств. Венгрия и Австрия должны существовать отдельно друг от друга. Австрия существовала как самостоятельное государство до тех пор, пока она не была захвачена Гитлером.

Рузвельт согласился со Сталиным в том, что между немцами, происходящими из разных германских провинций, не существует разницы. Пятьдесят лет тому назад эта разница существовала, сказал президент, но сейчас все немецкие солдаты одинаковы.

После этого снова выступил Черчилль.

— Я не хочу, чтобы меня истолковали так, будто бы я не за расчленение Германии, — заявил он. — Но я хотел бы сказать, что если раздробить Германию на несколько частей и не создать комбинации из этих частей, тогда, как это говорил маршал Сталин, наступит время, когда немцы объединятся.

— Нет никаких мер, которые могли бы исключить возможность объединения Германии, — возразил глава советской делегации.

— Маршал Сталин предпочитает раздроблённую Европу? — язвительно спросил Черчилль.

— Причём здесь Европа? — отпарировал Сталин. — Просто я не знаю, нужно ли создавать четыре, пять или шесть самостоятельных германских государств. Этот вопрос нужно обсудить…

Рузвельт спросил, не следует ли создать для изучения вопроса о Германии специальную комиссию или, быть может, передать этот вопрос в Лондонскую комиссию представителей трёх держав. Сталин согласился передать этот вопрос в Лондонскую комиссию.

Эта проблема была вновь поднята западными державами на Крымской конференции в феврале 1945 года. Но и там их идея расчленения Германии не встретила поддержки с советской стороны. Советский делегат в трёхсторонней комиссии отклонил предложения англо-американцев о расчленении Германии. Тем временем позиция Советского правительства в этом вопросе была чётко определена. Выступая 9 мая 1945 года в День Победы над гитлеровской Германией, глава Советского правительства заявил, что Советский Союз «не собирается ни расчленять, ни уничтожать Германию».

Западные пропагандисты любят разыгрывать фальшивую карту, утверждая, будто Советский Союз повинен в расколе Германии. Это злобная выдумка. Наоборот, именно благодаря принципиальной позиции Советского правительства англо-американские планы расчленения Германии, впервые выдвинутые на Тегеранской конференции, не были претворены в жизнь.

На проходившей летом 1945 года Потсдамской конференции трёх держав были приняты важные решения о денацификации, демократизации и демилитаризации Германии как единого целого. Если бы эти решения была выполнены полностью, то и сейчас Германия существовала бы как единое государство. Но решения Потсдамской конференции не были выполнены в западных зонах оккупации, и западные державы, не добившись раздробления Германии, раскололи её явочным порядком. В Западной Германии начался процесс ремилитаризации. Военные монополии вновь набрали силу. Были созданы так называемая «бизония», а затем «тризония». Наконец, была провозглашена Федеративная Республика Германии, в которой пышным цветом расцвели милитаризм и реваншизм.