Лев Лопуховский - Июнь. 1941. Запрограммированное поражение.

В Польше на случай войны с СССР был разработан оперативный план «Wschod» («Восток»), в котором довольно точно была вскрыта группировка наших войск в приграничных округах, в том числе количество стрелковых, кавалерийских и танковых корпусов. Количество танков на вооружении РККА поляки оценивали в 19 300 штук [211]. Довольно близкое к истине предположение, ведь до 1939 г. в Красную Армию было поставлено 22 590 танков, а в 1939 г. — еще 3034 [212]. Вообще, у поляков была хорошая разведка, на счету которой числилось немало достижений. Скажем, в разгадывание секрета немецкой шифровальной машины «Энигма» они внесли очень существенный вклад. Вот только поляки и представить себе не могли, что СССР и Германия у них за спиной сговорятся. Впрочем, не только они.

В СССР в довоенные годы Польша постоянно рассматривалась как серьезный вероятный противник. Ее вооруженные силы тщательно изучались, составлялись соответствующие планы, комсостав в обязательном порядке заставляли учить польский язык. Проводились командно-штабные и войсковые учения различного уровня, в том числе и с боевой стрельбой. Преподаватель огневой подготовки Ленинградского пехотного училища, заслуженный мастер спорта по пулевой стрельбе Н.В. Богданов участвовал в одном из них, носившем опытный характер. Против наступающей усиленной польской пехотной роты выставили две пары снайперов. Противника обозначали 129 мишеней точно по штату роты — от ее командира до последнего подносчика патронов. В короткий срок наши снайперы поразили свыше 90 % мишеней.

Но в связи с начавшейся войной польские вооруженные силы почти в полном составе были задействованы против немцев. Поэтому для Красной Армии польская армия уже не представляла собой серьезного противника, и можно было смело начинать вторжение, не дожидаясь полного развертывания и сосредоточения всей группировки советских войск. Но Сталин тянул с выступлением — выгоднее было наблюдать за ходом боевых действий со стороны. Тем более что скрытая мобилизация действительно проходила медленно и не организованно. Однако главная причина промедления была иной: Сталин ни в коем случае не хотел в результате неосмотрительных действий оказаться вовлеченным в войну слишком рано. Поэтому он и выжидал подходящего предлога для вступления в Польшу.

В 16 часов 10 сентября Молотов пригласил к себе Шуленбурга и заявил, что Красная Армия застигнута врасплох быстрыми успехами вермахта в Польше и еще не готова к действиям. Советские военные власти рассчитывали на несколько недель подготовки и поэтому оказались в трудном положении. При этом Молотов сообщил Шуленбургу, что уже мобилизовано более трех миллионов человек. Коснувшись политической стороны дела, он отметил, что «советское правительство намеревалось воспользоваться дальнейшим продвижением германских войск и заявить, что Польша разваливается на куски и что вследствие этого Советский Союз должен прийти на помощь украинцам и белорусам, которым угрожает Германия. Этот предлог представит интервенцию Советского Союза благовидной в глазах масс и даст Советскому Союзу возможность не выглядеть агрессором» [213].

А сроки перевода многих частей на штаты военного времени действительно не выдерживались. Приписной состав прибывал в части с опозданием и не в полном составе: среди учтенных приписников оказалось слишком много «мертвых душ». В ходе мобилизации выявилась слабая и несогласованная работа военкоматов. Во многих из них переучет военнообязанных не проводился с 1927 г. К тому же многие призывники не соответствовали заявленным военно-учетным специальностям (ВУС). В первую очередь это касалось наиболее квалифицированных специалистов. В неудовлетворительном состоянии оказался и учет лошадей, повозок, упряжки и автотранспорта. Многие недостатки в работе военкоматов объяснялись проведенными в 30-е годы арестами специалистов, объявленных «вредителями» и «врагами народа». При этом нарушилась преемственность в сложной и трудоемкой работе.

Хуже всего оказалось положение с автотракторной техникой, прибывавшей из народного хозяйства. Автомашины и трактора в стране подлежали строгому учету, и руководители предприятий и хозяйств имели соответствующие предписания на случай объявления мобилизации. Но эксплуатация автотракторной техники в народном хозяйстве была налажена из рук вон плохо, своевременный текущий и восстановительный ремонт техники, приписанной для поставки в войсковые части в случае мобилизации, не был налажен. Директора МТС и автохозяйств преступно отнеслись к выполнению мобплана, отправив в части негодные по своему техническому состоянию и неукомплектованные инструментом автомашины и трактора, оставив в хозяйстве наименее изношенные. Мобилизованные водители, оправдываясь, утверждали, что их послали на сборы, чтобы оттуда направить на капитальный ремонт.