Лев Лопуховский - Июнь. 1941. Запрограммированное поражение.

«Общее впечатление отрадное. Войска в хорошем состоянии. Все вопросы, связанные с подготовкой операции, в общем продуманы хорошо» [691].

У Браухича были веские основания быть довольным своими солдатами и офицерами. Все шло по плану, как и во время подготовки к предыдущим кампаниям. Непрерывные скорые и ошеломительные военные успехи внушили всем немецким военнослужащим, от солдата до главнокомандующего, безграничную уверенность в собственных силах. Победа над СССР должна была стать очередной вехой на пути Третьего рейха к мировому господству.

Сделать подобный вывод в отношении готовности советских войск к войне нового типа рука не поднимается. Несмотря на огромную работу по военному строительству, проделанную в СССР в предвоенные годы, Красная Армия по-прежнему уступала вермахту практически по всем качественным показателям. Она не была готова к войне, в которую ей пришлось вступить.

После успешного завершения кампании на Западе германское командование уже в июле 1940 г. начало переброску высвободившихся войск на восток. К концу этого года к рубежам СССР были стянуты 34 немецкие дивизии, из них 6 танковых. Они были объединены в группу армий «Б» в составе трех армий. Часть этих сил была задействована на Балканах, и к началу февраля 1941 г. у советских границ остались 29 немецких дивизий, в том числе две танковые дивизии, дислоцированные в Румынии под предлогом подготовки и обучения румынской армии. На самом деле им были поставлены куда более важные задачи: защита районов нефтедобычи от возможного захвата или уничтожения, быть в готовности действовать с территории Румынии совместно с другими германскими и румынскими силами, оказывая последним необходимую поддержку [692].

С февраля началось стратегическое сосредоточение сил вермахта, выделенных для вторжения в СССР. Основная масса войск транспортировалась по железным дорогам. В целях скрытности войсковые перевозки начались с минимальным темпом — 12 железнодорожных эшелонов в сутки. С 16 марта он должен был удвоиться, а с 11 апреля дойти до 48 эшелонов в сутки [693]. Только за месяц до начала войны темп переброски войск должен был достичь максимума. Однако первоначальные планы были скорректированы в связи с вынужденным отвлечением сил для агрессии против Югославии в апреле 1941 г. На завершающем этапе планировалось ликвидировать накопившееся ранее отставание. Соединения и части люфтваффе также сосредоточивались у границ СССР последовательно, в 2 этапа. Первыми с февраля по май 1941 г. отправились вперед части обеспечения и тыловые службы. С 22 мая по 18 июня на подготовленные ими базы должны были выдвинуться летные соединения.

Столь широкомасштабные приготовления к агрессии, которые полным ходом шли на рубежах СССР, не могли не привлечь внимания советского командования. Постоянные доклады о переброске все новых и новых германских частей и соединений в приграничные районы генерал-губернаторства неопровержимо свидетельствовали, что там сосредоточивается группировка войск, появление которой не подходило под объяснения германского руководства по дипломатическим каналам. Было бы странным, если бы Сталин не почувствовал сосредоточение на своей границе армии численностью несколько миллионов человек. Будучи достаточно опытным политиком, он, безусловно, ощущал, что опасность войны неумолимо надвигается, и готовился к ней. Важное место в этой подготовке отводилось поднятию боевого духа ее бойцов и командиров. В своих предвоенных публичных выступлениях Сталин постоянно расхваливал РККА и результаты, которых она смогла добиться в военных конфликтах. Так, в заключительной речи на Совещании начальствующего состава по сбору и обобщению опыта боевых действий против Финляндии при ЦК ВКП(б) 17 апреля 1940 года он заявил:

«Мы разбили не только финнов — эта задача не такая большая. Главное в нашей победе состоит в том, что мы разбили технику, тактику и стратегию передовых государств Европы, представители которых являлись учителями финнов. В этом основная наша победа» [694].

Сталин не мог не осознавать, что это его утверждение мало соответствует действительности, ведь технику, тактику, а тем более стратегию передовых государств Европы Красная Армия в «Зимней войне» не разбивала. Львиная доля финской техники была отнюдь не современной, да и тактику финны применяли общеизвестную, лишь искусно приспосабливая ее для специфических условий ТВД. Просто воевали они куда более умело, чем Красная Армия. Но вождь, видимо, решил ободрить своих полководцев и вернуть им уверенность в собственных силах, которая была сильно поколеблена унизительными неудачами и тяжелыми потерями. Его выступление на выпуске слушателей военных академий в Кремле 5 мая 1941 г. тоже было попыткой поднять боевой дух красных командиров и вселить в них уверенность, что они вполне способны бить немецкую армию, когда это окажется необходимым. Поэтому он попытался публично умалить достоинства вермахта: