Уильям Манчестер - Стальная империя Круппов. История легендарной оружейной династии

Кровь и сталь – это оказалось более памятной фразой, потому что она выразительнее. Барабанная дробь и блеск медалей обладают большей романтической привлекательностью, нежели логарифмические линейки и смог, вдобавок их больше предпочитают историки. Школьникам внушают, что Спарта одерживала в битвах победы потому, что выводила на поля сражений превосходных воинов. Этот урок не учитывает результатов последних исследований: оказывается, враги спартанцев были вооружены бронзой и мягкой сталью, а сами они имели отличную сталь, что и давало им решающее преимущество. Профессиональные солдаты более восприимчивы к таким различиям. В те дни, когда Рур изрыгал ошеломляющее количество танков, пушек, снарядов, самолетов и подводных лодок, германский Генеральный штаб был полностью удовлетворен своим арсеналом. В ходе обеих мировых войн он составлял сердцевину их стратегии. В самом деле, их желание прикрыть его в 1914 году, возможно, ослабило правое крыло плана по вторжению во Францию. После Второй мировой войны генерал Хальдер заявил в Нюрнберге, что Рурская область была «самым решающим фактором в ведении войны немцами». Для его противников это не явилось новостью. Когда высадка в Нормандии была завершена, союзные генералы согласились в том, что их главная цель – военные заводы вермахта. Разнились только взгляды по поводу скорейшего пути к этой цели.

Сегодня Рур производит мало оружия. Он стал источником энергии для Европейского экономического сообщества и, благодаря всеохватности и техническому искусству Круппа, слаборазвитых стран во всем мире. Бароны, которые теперь сильнее и богаче, чем когда бы то ни было, оптимистично смотрят в будущее. Расследование их прошлого не поощряется или даже вызывает негодование. Но ведь невозможно понять настоящее Германии, не приподнимая завесы и не заглядывая в тайники и воспоминания, которые находились за семью печатями. Чтобы понять крупповский Рур, мы должны знать, что он собою представляет и представлял. К счастью, география не меняется, и один из способов начать – это взглянуть на него с трех точек: из тоннеля, с поверхности над ним и из небольшого самолета.

Тоннель лежит под землей на глубине полумили. Он находится на дне столетней шахты Эссена «Амали», названной так по имени прапрапрапрапрабабушки Альфрида, и добраться до него – это своего рода экспедиция. «Удачи!» – обращаются друг к другу окружающие вас крепкие мужчины, когда группа исчезает в похожем на пещеру входе. В шлемах и сапогах, с фонарями и в защитных масках от угарного газа, вы целых два часа спускаетесь на открытых лифтах, едете в лязгающих миниатюрных вагончиках и – большую часть времени – пробираетесь по древним изогнутым коридорам, вырубленным в горной породе.

Это путешествие нельзя назвать ни приятным, ни полностью безопасным. Конечно, условия горного дела улучшились по сравнению с первыми годами существования «Амали», когда люди трудились в недрах Рура, имея при себе лишь примитивные фонари, мулов и палки. Механизация все это изменила. Однако она также дала возможность спускаться глубже, а риск с глубиной увеличивается (даже в условиях механизации существует предел: после того как были написаны эти строки, коммерческая добыча угля в шахте «Амали» приостановлена). Каждый год в шахте погибают четыре-пять человек. Приходится увертываться от оголенных проводов и угольных повозок. Воздух начинен черной пылью, а единственная зажженная спичка может привести к катастрофе.

По мере приближения к забою тоннель сжимается. Нужно вставать на колени, а потом ложиться на живот. В то же время сильно возрастает температура. В тех местах, где порода сырая (в шахте вода горячее камня), показания термометра достигают 122 градусов по Фаренгейту (50 градусов по Цельсию). Впереди смутно различаешь голых, покрытых сажей людей, ползающих в густой пыли. Эти ребята, шахтеры, зарабатывают девять долларов в день. Хотя людей для работы в забое тщательно отбирают, они не могут выдержать здесь больше пяти часов подряд. Каждый день они выворачивают из недр «Амали» четыре тысячи тонн: огромное количество, если учесть, что высота забоя составляет всего ярд. Ползая среди них, видишь, как забой слабо и прерывисто освещается от колеблющегося луча твоего фонаря. Он шероховатый и сине-черный, и, когда на него смотришь, он как бы слегка отодвигается. Его режут автоматические резцы. Большие глыбы падают на ленту конвейера, которая рывками тащит их на повозки и элеваторы.