Уильям Манчестер - Стальная империя Круппов. История легендарной оружейной династии

Покупая Блюнбах, Густав и не подозревал, что, возможно, покупает могилу. Тем не менее, тридцать один год спустя именно в могилу превратился охотничий домик, потому что, когда терпел крах Третий рейх, казалось, что страна и династия Круппов находятся на грани, за которой остается только вместе испустить дух. На протяжении того страшного для себя периода Густав так же лежал пластом, как и нация, – беспомощный и парализованный, в верхней спальной комнате, окруженный несметным количеством оленьих голов, шкур и безделушек из звериных костей. Семьи не было рядом. Двенадцать лет назад Густав пришел к колоссальному открытию, что имя нового Барбароссы – Адольф Гитлер, и четверо из его сыновей уехали, чтобы стать «твердыми, как сталь Круппа», – именно с такими словами обращался ко всем немецким юношам фюрер в «Майн кампф». Теперь из всех детей – пяти сыновей и двух дочерей – здесь находился только тридцатидвухлетний Бертольд, деликатный человек, ученый, получивший образование в Оксфорде. Вермахт отпустил его в Мюнхен для исследовательских работ в области пенициллина.

Третьим человеком в комнате была самая знаменитая женщина рейха. Ее звали Берта Крупп, и она была женой Густава. Почти полвека она слыла богатейшей личностью в Германии. Родившаяся на пугающе-мрачной вилле «Хюгель», в одной из трехсот комнат замка Круппа в Эссене, Берта воспитывалась как тевтонская королева – и выросла преданной, величественной, прямой, словно свеча. В ее юности кайзер Вильгельм II был почти что членом семьи. У него были апартаменты в «Хюгеле», он председательствовал на ее свадьбе, был крестным отцом ее старшего сына. Впоследствии она стала международной фигурой. Миру она была известна как Большая Берта, потому что в кайзеровской войне гигантский миномет Круппа был окрещен ее именем (буквально «Толстая Берта»), а во время Второй мировой войны ее имя было дано заводу Круппа по выпуску гаубиц в Силезии. Это предприятие – «Бертаверк» – построено и укомплектование рабской еврейской рабочей силой из лагеря в Аушвице (так немцы называли Освенцим), на территории которого находился завод Круппа по производству автоматического оружия и откуда, согласно показаниям на Нюрнбергском процессе одного из собственных наемных работников Густава, «были видны три больших дымовых трубы крематория… Узники рассказывали об отравлении газом и сожжении, которые имели место в лагере».

Сегодня фактически все немцы и большинство людей за рубежом считают, что у немецких промышленников не было выбора, что нацисты заставляли их использовать рабов любого возраста и пола, что сами промышленники были бы истреблены, если бы вели себя по-другому. Это неверно. Забытые горы нюрнбергских документов показывают это совершенно ясно. Они показывают, что у промышленников рейха не только был выбор, но большинство воспользовались им. Концерн Флика не принимал женщин, потому что работа для них была слишком тяжела. Группа Рехлинга не проявляла никакого интереса к иностранной рабочей силе. Сам Гитлер в то время считал, что не подобает столь важному концерну, как крупповский, нанимать иностранную рабочую силу. Гиммлер был против того, чтобы этот ценный резерв рабочей силы, которым желал управлять он сам, использовать в военной промышленности.

Крупп считал по-другому. Согласно отчетам военного времени, руководство концерна полагало, что «автоматическое оружие является оружием будущего», и использовало большой престиж имени Круппа, чтобы мобилизовать узников Аушвица – мужчин, женщин и детей – на тяжелую работу в цехах. Подав пример энергии и предприимчивости, эссенский концерн отказался подчиниться, когда армия, недовольная близостью лагеря к нестабильному Восточному фронту, наложила вето на производство там автоматического оружия. Собственные отчеты фирмы показывают: сам Крупп предложил, чтобы фабрика, строительство которой в Аушвице уже было завершено, использовалась для производства частей самолетов и запалов снарядов, поскольку к тому времени завод по выпуску запалов в Эссене разбомбили. Важный момент, влияющий на решение, – опять же наличие рабочей силы в концлагере. По этой самой причине Крупп был против использования труда немецких рабочих. Когда армия захотела передать контракт на производство запалов другой фирме, утверждая, что Крупп не в состоянии выполнить заказы, Крупп резко возражал, сделав особый упор на тесной связи фирмы с лагерем в Аушвице.