Александр Андреев - Как взять власть в России? Империя, ее народ и его охрана

Так Исполнительный Комитет по существу кончил свое бытие, и в данный момент центр партии «Народная воля» уже не был в состоянии играть прежней роли. На арене борьбы с самодержавием почти не оставалось имен, известных всей свободомыслящей России. Вместе с утратой людей боевая способность Исполнительного Комитета исчезла. Оставалась пропагаторская и организаторская работа; надо было думать о собирании сил во что бы то ни стало. Но условия деятельности сильно усложнились: шпионаж и сыск усовершенствовались, появились виртуозы этого дела, люди честолюбивые, способные и с широким размахом, как Судейкин, а революционные требования к личности сравнительно с 70-ми годами повысились. В интеллигенции и в рабочей среде надо было искать элементы более зрелые. Но именно их-то и было мало. Рядовые работники находились довольно легко среди молодежи: для работы в провинции, в местных группах они были вполне пригодны, но к кандидатам в центр мы предъявляли иные требования, меряя той меркой, которая была при основании «Народной воли», и под эту мерку подходили лишь немногие».

Усилиями Фигнер, Грачевского, всего Исполнительного Комитета начала расширяться деятельность «Народной воли». Было создано «Христианское братство» – для объединения всех сектантов – противников господствующей официальной церкви. Секция «Народной воли» издала «Соборное уложение и послание христианского братства»:

«Существующее правительство и все его установления и законы, как основанные на неправде, подавлении и гонении свободного искания истины, следует считать незаконными и противными заповедям Божиим и духу христианского учения».

Вера Фигнер с товарищами начала готовить военный переворот. Это оказалось почти невозможным, поскольку несколько десятков офицеров во главе с Сухановым, Штромбергом, Серебряковым и Буцевичем составляли каплю в море российской армии, представлявшей изолированное и своеобразное сословие с особыми интересами и твердыми понятиями совести и чести. Народовольцы понимали, что широкое оппозиционное движение в войсках в начале 1880-х годов было совсем неглубоким.

Руководитель Военно-революционной организации «Народной воли» на юге России подполковник М. Ашенбреннер вспоминал: «Ближайшие причины революционного брожения между офицерами: безнадежное, отчаянное положение России; влияние литературы и прессы, легальной и нелегальной, верно отражавшей русскую действительность; военно-революционная традиция, никогда не умиравшая, носителем которой всегда были отдельные лица; знакомства и связи с революционерами, а главное – привлечение военных к усмирительным операциям и к полицейской службе. В больших городах войска содействовали полиции в антипатичнейших предприятиях: арестах, облавах, охране арестованных, при усмирениях, судах, казнях. Солдаты и офицеры, отправляясь на усмирения, смущались, обижались, роптали и озлоблялись. Невольное участие в жестоком и несправедливом деле и служение оружием в нечистых руках будили совесть у более чутких и отзывчивых.

Такие офицеры стали собираться и совещаться о том, как они должны относиться к современным событиям и как должны вести себя при усмирениях.

Военные кружки возникали одновременно в разных концах России, делились на части, как клеточки, или почковались, и эти части оставались между собой в тесной и постоянной связи и вырабатывали общую или одинаковую программу.

Пропаганда была настолько действенна, а почва так благодарна, что повсюду стали складываться кружки: в Кронштадте – морские, артиллерийский, армейский, в Петербурге – в военных академиях, кроме академии Генерального штаба, в военных училищах, в Хельсинки, в Северо-Западном крае, в центральных губерниях, на Волге и на Кавказе.

Красота нашей жизни состоит в том, что каждая добитая или не добитая жертва гонения создает заступника и мстителя, а все поле русской жизни было усеяно мертвыми костями. Крутые меры воздействия, изнурительное по своей длительности и жестокости предварительное заключение, свирепые приговоры и казни, массовые ссылки в каторгу на долгие сроки, ссылка в Якутское и Колымское поселения, административная высылка гуртом в гиблые места – все это возмущало до глубины души общество во всех концах и закоулках, захватывая беспартийных военных.

Может быть, армия и должна быть беспартийной, но в действительности она всегда вовлекается в борьбу партий из-за власти. Войска должны быть слепым орудием господствующего класса и существующей власти. У сознательного воина такое открытие вызывает чувство глубокой обиды. Малосознательные воины, напитанные мыслью о беззаветной преданности царю и отечеству, о слепом повиновении начальству, ответственному за последствия – такие военные при острых, кровавых столкновениях смутно чувствуют, что правда не всегда бывает на стороне высшей власти. Во многих случаях, когда привлекали войска к усмирению крестьянских волнений, когда соседние землевладельцы оттягивали у крестьян землю, когда описывали всю движимость общества в уплату небывалой, поддельной неустойки с фантастическими цифрами, солдаты хорошо понимали, что такое обидное разорение совершалось по почину не чиновного даже, а случайного человека. Вышколенному и исправному солдату становилось ясно, что в данном случае он служит неправому делу, не власти, а первому встречному мошеннику, пожелавшему поживиться за счет темноты и беззащитности мужика. Для сознательного офицера, способного обобщать частные случаи и определять общие причины, легко было видеть, что войска должны служить отечеству только от внешних врагов.