Александр Андреев - Как взять власть в России? Империя, ее народ и его охрана

Доказательство о революционной деятельности А. Ольхина для суда не было, и Петербургское жандармское управление без суда выслало его под надзор полиции в Вологодскую губернию, а затем в Яренск. В 1880 году его перевели под надзор полиции в Шадринск Пермской губернии. Здесь он был привлечен к новому дознанию «за произнесение дерзких слов против особы государя императора» и заключен на месяц в местную тюрьму с предупреждением, что если Ольхин «вновь навлечет на себя обвинения в государственном преступлении, то будет подвергнут ответственности по всех строгости законов». В конце 1881 года Особое совещание постановило оставить Ольхина под надзором до 1885 года. В декабре 1883 года Ольхин помог бежавшим из ссылки трем революционерам. Доказательств его помощи не было, но его оставили в Шадринске до 1887 года.

После окончания срока гласного надзора А. Ольхин смог переехать в Нижний Новгород, где состоял под негласным надзором, без свободы передвижения. Местные жандармы докладывали в Петербург:

«Отставной коллежский асессор Александр Ольхин, проживая в Нижнем Новгороде, занимается тем же самым, чем занимался и в Пермской губернии, а именно защищает привлекаемых к суду и пишет в приволжских газетах корреспонденции.

По прибытии в город Нижний он в первое время вел себя довольно осторожно и круг его знакомых состоял почти исключительно из лиц судебного ведомства и из присяжных поверенных и их помощников. Затем, заведя дружбу с некоторыми влиятельными и богатыми нижегородцами, он мало-по-малу стал собирать около себя неблагонадежную нижегородскую молодежь, стал посещать бывших административно сосланных, оказывать поддержку и протекцию как тем, так и другим. Влияние его на молодежь безусловно вредное. Она смотрит на него с каким-то благоговением, он для них гений ума, мученик за свободу, истинный патриот, разумеется в особом смысле».

Родственники помогли А. Ольхину получить разрешение на короткую поездку в Петербург. Петербургский градоначальник докладывал в департамент полиции МВД: «Негласным наблюдением, учрежденным за Ольхиным на время его пребывания в столице, установлены его связи со следующими лицами: редактором газеты «Новости» Нотовичем, инженером Маляевым, доктором истории Семевским, присяжными поверенными Корсаковым и Дорком, коллежским советником Шапировым, отставным поручиком Павленковым, литератором Успенским, учителем Вишневским, полицейским Нелюбовым, мещанином Беклемишевым, купцом Бурцевым, почетным гражданином Рафаловичем, радакторшей Тюфяевой».

Через четырнадцать лет после высылки из Петербурга, в 1892 году, А. Ольхин обратился в МВД с просьбой о разрешении ему постоянно жить в Петербурге и получил ответ, что министр внутренних дел считает это преждевременным. Ему разрешили переехать на жительство в родовое имение, в Белоостров, находящийся в полутора часах езды от Петербурга, а в 1895 году сняли негласный надзор и разрешили жить в столице империи. А. Ольхин, наконец, переехал в Петербург, где через два года умер. О таких, как он, а их было множество, знаменитый Герман Лопатин, продолжатель дела «Народной воли», сказал, что власти слизнули у него жизнь. В 1880-х годах под гласным надзором в Российской империи одновременно находилось около пятидесяти тысяч человек, и более полумиллиона – под негласным. У российской политической полиции всегда было много работы. Например, выяснять, что под псевдонимом В. Перовский А. Ольхин написал следующее стихотворение:

А. Михайлову удалось вывести из-под удара «Народную волю». На квартире невесты в засаду попал С. Ширяев, не имевший права к ней заходить. Задержанные на квартире А. Квятковского в Лештуковом переулке Н. Морозов и О. Любатович, сумели доказать, что зашли случайно, были помещены под домашний арест и скрылись через второй выход. Больше арестов не было. А. Михайлов сменил народовольцам все квартиры и паспорта, что было практически невозможно после ареста С. Мартыновского с паспортным бюро «Народной воли». С. Кравчинский, рассказывая после 1883 года европейским читателям о деятельности народовольцев, писал об Александре Михайлове: