Пьер Брюле - Повседневная жизнь греческих женщин в классическую эпоху

«Едва Гиппарета исполнила эту законную формальность, Алсибиад бросился к ней, схватил в охапку и унес к себе через площадь, в то время как никто не решался ни противостоять ему, ни остановить».

Алсибиад поступил так потому, что, во-первых, хотел продемонстрировать несвоевременную, но, несомненно, признаваемую афинянами власть мужа, а во-вторых, избежать возвращения приданого Гиппареты... Можно, конечно, вместе с Плутархом утверждать, что в этом нет ничего «незаконного», что это нечто вроде «процедуры примирения» перед судом, с большой долей лицемерия, но тот же Плутарх проявляет себя совсем не пристрастным, когда добавляет, что в этом не было тем более ничего «нечеловеческого». Остаток супружеской жизни Гиппареты был не слишком веселым: «Она жила в "доме" своего мужа до самой смерти, последовавшей короткое время спустя».

Оставим в стороне повторные браки и познакомимся с новобрачной, которую называют нимфой. Портрет ее легко набросать. Очень юная, часто pais, она вынуждена в один миг оставить игрушки своего детства. Parthenos, разумеется. Кто возьмет лишенную девственности девушку? Довольно дикая. Первое время после свадьбы станет для нее периодом одомашнивания. Обязательно thygater- своего-отца Благонравная korè, она знает о мире только со слов своих близких (в идеале — ничего не знает); она несовершеннолетняя, зависимая, не владеющая собой. Она целиком зависит от отца, которому вдвойне обязана жизнью, поскольку он мог отказаться от нее в момент рождения. Мать особенно требовала от нее быть благоразумной. Юная. Но что имеется в виду? Навсикая подобно «ростку», то есть еще растет. Девушка, которую Гесиод рекомендует брату в жены, должна быть невинна, чтобы внушить ей мудрые принципы. Жене Исхомаха (глава 4) не было пятнадцати, когда она вошла в его «дом». Нет пятнадцати, значит, четырнадцать? По нашим сегодняшним понятиям это весьма юная девушка, скорее девочка. Если следовать советам тех, кто размышляет об идеальном устройстве общества, — Аристотеля и Платона, — подобный возраст является несколько преждевременным для брака: девушки созревают от шестнадцати до двадцати лет. Аристотель рассуждает как врач и опасается любых повреждений, могущих повлиять на потомство будущей матери в слишком скороспелом браке (но когда начинается созревание, если в брак рекомендуют вступать с шестнадцати лет?): слишком молодые (и слишком старые) родители рожают, по его словам, дебильных детей, к тому же он полагает, что слишком юная нимфа может излишне пристраститься к коитусу. В отрывке из «Политики», посвященном этому вопросу, он приводит ответ оракула жителям Трезена, обеспокоенным гибелью детей младшего возраста и их матерей. Оракул, очевидно, знакомый с брачными обычаями, ответил трезенцам в своей обычной манере, то есть двусмысленно: «Не вспахивайте молодое поле», — что Аристотель комментирует так:

«Оттого некоторые связывают с этим данное трезенцам предсказание оракула, которое нужно относить именно к тому, что у них много молодых женщин погибало вследствие их раннего замужества, а не к собиранию плодов».

«Вспахивать» — мы уже слышали этот глагол из уст отца новобрачной, когда тот советовал будущему зятю: «Отдаю тебе эту девушку, чтобы "вспахать" ее законными детьми», — а также в комедии о любовных приключениях женщин. И мы уже указывали на параллель, которую комедия проводит между сельскохозяйственными терминами и мужской сексуальностью, между женскими половыми органами и полем или садом. Итак, выслушав ответ оракула, трезенцы поняли, что им не только запрещено «вспахивать», но и «ранить юных дев» (совокупляясь с ними), в том смысле, что они не принесут больше плодов. Следовательно, надо прекратить брать в жены слишком юных девушек. Если сегодня известно, что крайнее понижение детородного возраста отнюдь не способствует плодовитости женщины, то каков же возраст тех девушек, которым вредит сексуальный акт?