Вечером звонок Скрыдлова к Куропаткину:
— Я только что от молодой императрицы. На коленях умолял о вашем назначении командующим.
Алексеев ничего не смыслит в этих делах.
Несколько минут спустя, звонок Сельского, звонок Витте, звонок князя Мещерского, — и звонки Куропаткину со всех сторон; все с пожеланием о принятии им поста Главнокомандующего.
Капитан 2 ранга
А. П. Лукин
ТАИНСТВЕННЫЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ
Старший лейтенант Р. П. Зотов рассказал мне о крайне загадочном предупреждении, которое было сделано русским властям одним таинственным англичанином о намерении японцев произвести минную атаку на нашу эскадру без предварительного объявления войны.
Ввиду важности факта, точных подробностей, сообщенных Р. П. Зотовым, упорства англичанина в своем намерении довести об этом до сведения русского командования, я просил Рафаила Петровича продиктовать мне всё, что он помнит об этом загадочном факте.
Вот что рассказал Р. П. Зотов.
«В конце лета 1903 года крейсер 2 ранга «Забияка» был послан самим наместником на стоянку в китайский порт Чифу, находящийся в 70 милях от порта Артур.
Командиром «Забияки» в то время был кап. 2 р. Лебедев, впоследствии, во время осады, погибший смертью храбрых при контратаке на редуты первый и второй, во главе морского десанта. Старшим офицером был лейтенант Лепко, судовым врачом д–р Ильин, инженер–механиком фон Берне, старшим из мичманов — граф Кайзерлинг. Я (Зотов) был мичманом, остальных офицеров не помню.
Цель стоянки крейсера в Чифу мне не была точно известна.
В конце декабря 1903 г. к крейсеру подплыл на китайской шампуньке штатский человек и на английском языке попросил разрешения подняться на корабль.
Так как у нас на корабле по–английски свободно объяснялся один мичман граф Кайзерлинг, то его вызвали наверх для разговора.
Выяснилось, что приезжий англичанин желает лично и по секрету говорить с нашим командиром. Получив согласие кап. 2 р. Лебедева, граф Кайзерлинг вместе с приехавшим спустились в каюту командира, где оставались около часу. После этого англичанин и Кайзерлинг вышли на палубу вместе с командиром.
Заинтересованные продолжительным визитом у командира, мы, остальные офицеры «Забияки», вышли на шканцы и ждали конца совещания. Когда командир со своим гостем вышли на палубу, мы увидели, что кап. 2 р. Лебедев был сильно взволнован. Однако, он очень ласково и деликатно проводил приезжего до трапа, попрощался с ним за руку и сказал:
— Ол райт!
Настроение командира всё же было какое–то неопределенное. Видимо, он иронически относился к тому, что сообщил ему англичанин, ибо, обращаясь к нам, остальным офицерам, из любопытства скопившимся вблизи трапа, он бросил улыбаясь: «Чорт его знает, шарлатан или серьезный человек?»
После такой реплики Лебедева, обращенной к нам, граф Кайзерлинг не счел нужным делать тайны из разговора бывшего в каюте командира. Когда спустились все в кают–компанию, Кайзерлинг рассказал нам следующее.
Приезжий англичанин поведал командиру о затеваемых японцами планах нападения на Россию, в частности на Порт–Артур, и в недалеком будущем. Нападение это будет неожиданным и — до официального объявления войны.
При этом англичанин убеждал, что он истинный друг русских, что он не насмехается над нашим командиром, а говорит совершенную правду, в предупреждение могущего быть зла от внезапности нападения.
Однако, доказать свои слова и указать источники он категорически отказался и настаивал на бесконтрольном доверии (Всё изложенное выше записано со слов Р. П. Зотова мною 27 ноября 1946 года в присутствии генерал–майора судебного ведомства Евгения Константиновича Томилина.
Дальнейший рассказ Р. П. Зотова записан Томилиным 2 декабря 1946 года.
Ввиду чрезвычайного интереса, который возбудил в нас этот таинственный случай, я считаю долгом всё это отметить для будущего историка этой войны, начавшей серию самоистребительных актов белой расы.).
На следующий день этот человек вновь прибыл к нам на «Забияку», и на этот раз привез с собой кипу карт, свернутых в трубку. Он опять прошел с графом Кайзерлингом к командиру. На этот раз туда же был приглашен старший офицер Лепко. Совещание было более длительным, чем предыдущее. Все с этого совещания вышли совершенно расстроенные. Оказывается, «доброжелатель» привез командиру карты с точным обозначением японских замыслов блокады нашего побережья, указанием опорных пунктов, складов для военного материала, угля, временных мастерских и прочего. Командир, видимо сдвинутый с точки недоверия, в этот же день отдал распоряжение закончить дела с берегом. Мне же (Зотову), как офицеру, заведывающему фотографией корабля, было предложено снять подробную фотографию с французского острова, на котором стоял маяк. Фотографии мною были произведены, частью со шлюпки, частью же с берега, для чего я выходил на этот остров. Все эти фотографии сохранились у меня и по сей день в Париже.
Читать дальше