Эвелин Уэллс - Нефертити. Повелительница Двух Земель

Томас Пит и другие ученые считают, что мумифицированное тело Эхнатона было увезено ночью, как обычно поступали с царскими мумиями, в новую гробницу в долине на востоке от Амарны, но позже, также соблюдая секретность, перевезено в другую могилу в Долине царей в Фивах. Мы можем представить себе Нефертити, измученную, но все еще прекрасную, участвующую в необходимых погребальных церемониях во время захоронения в Амарне.

Мы можем представить ее возвращение домой в окружении плачущих детей и печальной свиты, но с высоко поднятой головой, хотя и посыпанной могильным пеплом. У нее не было времени на траур. На ее плечи легла непомерная ответственность за Египет.

Нефертити не собиралась сдаваться врагам Эхнатона. Она готовилась защищать его память и поддерживать веру в Атона. На ее стороне был Ай.

Могила, которую Эхнатон подготовил себе в Амарне, была разграблена, а его прекрасный саркофаг разбит на куски. Предполагают, что его мумия находилась там недолго, а затем была тайно перевезена в Фивы. В амарнской могиле были найдены канопы, но они не использовались. Крышки каноп, обычно изображавшие головы богов смерти, в гробнице Эхнатона были украшены изображениями его собственной головы.

Логично предположить, что к месту окончательного погребения в Долине царей мумию Эхнатона сопровождал Ай. Записей о новом захоронении не осталось, об этом позаботились враги Эхнатона, разрушившие его могилу. При погребении должен был присутствовать Сменхкара, если к тому времени он все еще был жив. Аю было суждено заботиться о погребальных церемониях царей и цариц восемнадцатой династии. Мы все знаем, какими богатствами была наполнена наскоро подготовленная гробница Тутанхатона. Каким же великолепием должна была обладать гробница, устроенная Аем для величайшего из правителей восемнадцатой династии!

Мы можем быть уверены в том, что украдкой спрятанное тело было окружено убранством и сокровищами, достойными великого царя. Наверняка там были предметы искусства, которому Эхнатон дал новую жизнь: скульптуры, резные украшения и художественные полотна величайших амарнских художников, фаянсовые и глиняные изделия известнейших амарнских мастеров. Ай и Нефертити должны были собрать немалую дань, чтобы достойно украсить могилу Эхнатона.

Затем благоухающая эфирными маслами и свежими цветами, со все еще горящими на стенах лампами, могила была запечатана Аем, чтобы самый выдающийся египетский фараон мог вечно наслаждаться богатствами мира под эмблемой своего солнца.

Когда эта могила была найдена в Фивах, она оказалась варварски, жестоко разграбленной, что выходило за рамки обычного разграбления. В нем чувствовалась ненависть и желание уничтожить все следы умершего царя. Нам нет нужды гадать, кто до такой степени ненавидел память об Эхнатоне. В ней ничего не осталось, за исключением изуродованных стен.

Мумия, которая могла быть останками Эхнатона, была найдена в другой гробнице вместе с несколькими другими мумиями царей, включая мумию его прадеда, Аменхотепа II. Царские мумии часто переносились из одного укромного места в другое в тщетной попытке сохранить их от врагов и грабителей.

Во время второго погребения Нефертити могла и не присутствовать. На нее распространялась та ненависть, которую испытывали к Эхнатону. Ай мог уговорить ее не рисковать и не вызывать ярости фиванских жрецов. В отличие от своего отца, она не обладала счастливой способностью избегать враждебности. Слишком горячо она была предана Ато-ну и открыто разделяла отказ Эхнатона поклоняться Амону. Опытный придворный Ай, как колдун, взаимодействовал с обеими группировками. Он сохранял свое высокое положение в Амарне, в то же время умудряясь не вызывать враждебности в Фивах. Его защищала репутация мудрого и благочестивого человека. Его уважали жрецы обеих партий, Атона и Амона.

Но даже несмотря на все свое могущество, он не смог обеспечить Эхнатону долговременного захоронения. Его похороны, как и его смерть, окутаны тайной.

На мой взгляд, единственное суждение о великом фараоне, на которое можно полагаться, принадлежит Бристеду. Оно написано после многих лет интенсивного изучения Эхнатона и его мира. О смерти царя Бристед писал:

«Таким образом исчезла самая выдающаяся фигура ранней истории Востока… как бы мы ни осуждали его за потерю империи… и фанатизм, с которым он преследовал свою цель… вместе с ним умер такой ум, какого мир не знал прежде, – храбрая душа, бесстрашно борющаяся с инерцией бесчисленных традиций».