Михаил Галактионов - Париж 1914 (темпы операций)

Возможность подобного маневра для бельгийцев создалась благодаря «оперативной пустоте», образовавшейся на правом фланге 1–й армии. Причиной образования пустоты стал «Маастрихтский аппендикс» — южный выступ голландской территории, доходящий на юге почти до Льежа. Необходимость его обойти не позволила правому флангу 1–й армии «прочесать» северные районы Бельгии без замедления общего темпа движения. На снижение темпов командование, уже потерявшее двое лишних суток под Льежем, понятно, не пошло, и «грабли» укоротились. В возникшую пустоту и отступили бельгийские войска [514].

Французское командование стремилось, сохраняя связь с бельгийцами, образовать на пути наступающих сплошную линию войск. Формально правильное, на практике это решение приводило к растягиванию войск в «ниточку», легко прорываемую немецкими группировками. Никакой активности от запершихся в Антверпене войск в штабе Жоффра не ждали, предрекая им судьбу других осажденных гарнизонов Первой Мировой войны…

Легко представить судьбу бельгийской армии при отходе на юг. Откатываясь под непрерывным натиском превосходящих сил противника, теряя с каждым новым отступлением последние куски своей территории и расходуя боевые запасы без всякой надежды их восполнить, она неминуемо была бы разгромлена. (Подобное произошло в мае 1940 года.) Отступив же к Антверпену, бельгийцы вышли из-под удара главных сил немцев и получили спасительную передышку. Первоклассная крепость обеспечивала армии на некоторое время безопасность от немецких атак. Людские и материальные ресурсы, сосредоточенные в Антверпене, позволяли привести армию в порядок. Моральный дух войск оставался на высоком уровне, благодаря сознанию того, что они успешно защищают главный город своей страны, действуя в контакте со своими союзниками. (Позднее в город прибыли английские и французские войсковые части.) Крепость отвлекла на себя два боевых корпуса из правофланговой германской армии. Осада крепости затянулась до 9 октября, что сыграло свою роль в битве на Марне. Перед самым падением крепости защитникам удалось, совершив марш по побережью, присоединиться к основным силам союзников, и это, в свою очередь, оказало влияние на исход сражения во Фландрии. Таким образом, решение бельгийского командования отступить после боев за Льеж не на юг, а на север нужно считать правильным, может быть, даже — выигрышным.

Для немцев бельгийский маневр имел следующие последствия. Антверпен оставался в стороне от основной линии движения, и его штурм стал бы для войск 1–й армии досадной помехой на пути к Парижу. Тем не менее, оставить город без внимания было нельзя, Используя крепостной район как плацдарм для переброшенных морем войск, противник вполне мог предпринять наступление против тылов немецкого правого крыла. (По свидетельству Тирпица, было непонятно, кто где осажден — бельгийцы в Антверпене или немцы в Брюсселе.) Простое наблюдение за крепостью было недейственным и отвлекало значительные силы с фронта, так как в городе находилась бельгийская полевая армия, а тыл крепостного района прилегал к нейтральной (голландской) территории, через которую проходила и связь с союзниками по морю. Такая «блокада» могла продолжаться бесконечно. Потребность в войсках и безопасных коммуникациях вынуждала немцев нейтрализовать крепость в кратчайшие сроки. Для достижения этой цели имелось два пути: установление плотной блокады или классический приступ при поддержке осадной артиллерии. Оба решения имели свой сложности.

Для плотной блокады требовалось перекрыть устье реки Шельда. Лишившись связи с внешним миром, бельгийская армия попала бы в тоже положение, что и армия Базена в крепости Мец в 1870 году. Необходимость питать помимо штатного гарнизона и населения еще и шесть полевых дивизий достаточно быстро сократила бы запасы до критически малой величины. Последнее вынудило бы бельгийское командование попытаться либо пробиться из крепости с уже ослабленными силами, либо капитулировать под угрозой голода. Оба эти решения устраивали немцев. В первом случае бельгийской армии предстоял стокилометровый поход по территории противника. Произошло бы нечто подобное разгрому русской 2–й армии в Восточной Пруссии, и бельгийская армия перестала бы существовать как организованная сила [515]. Ослабленная уходом полевой армии крепость могла бы некоторое время держаться, но ее активная роль сократилась бы при этом до нуля. Приемлемость для немцев подобного исхода можно не обсуждать. С другой стороны, плотная блокада заметно ускоряла ведение осадных работ, приближая взятие крепости.