Александр Больных - XX век флота. Трагедия фатальных ошибок

К этому времени на вооружении британских кораблей появился реактивный бомбомет «Сквид», который имел эффективность действия 34 %! Считается, что новые британские фрегаты, вооруженные этим бомбометом, потопили 17 лодок в 50 атаках. Конечно, очень легко обвинить британских историков в пристрастности, но ведь фактом остается то, что этот бомбомет оставался на вооружении флотов НАТО еще 30 лет, а плохое оружие столько времени держать не станут. Во всяком случае, последний «Сквид» был снят с британского фрегата «Солсбери» в 1977 году.

В общем, можно сделать такой вывод. Хотя за Вторую мировую войну немецкие лодки и потопили вдвое больше торговых судов, чем за Первую мировую, всерьез британской экономике они не угрожали, как это произошло в первой половине 1917 года.

А чего добились подводные флоты других стран? Наиболее эффективно действовали американцы, хотя им пришлось преодолевать свой собственный торпедный кризис. Но ничего, справились. По сути, это было единственным серьезным испытанием для американских подводников. Японская ПЛО ни количественно, ни качественно даже отдаленно не напоминала ПЛО союзников в Атлантике, поэтому следует удивляться не тому, что подводные лодки истребили три четверти японского торгового флота, а тому, что они не уничтожили его подчистую. Следует напомнить, что американские лодки во второй половине войны также перешли к тактике волчьих стай, но в американские стаи входило не более 5 лодок. Этому были две причины: откровенная слабость эскортных сил и относительно небольшие размеры японских конвоев. Кроме того, жертвами американских подводных лодок стало довольно много японских военных кораблей: 1 линкор, 8 авианосцев, большое число крейсеров и эсминцев. Дошло до того, что в 1944 году перед высадкой на Марианских островах адмирал Локвуд объявил сезон охоты на японские эсминцы, а ведь в Атлантике эсминец считался самым опасным врагом подводной лодки.

Русские, англичане, итальянцы, японцы… Ну, они тоже сражались и добились определенных успехов, но, разумеется, эталоном подводной войны считается Битва за Атлантику.

«Чтобы участвовать в мире, нужно участвовать в войне», – изрек вождь корпоративного государства Бенито Муссолини, и в июне 1940 года Италия вступила во Вторую мировую войну. Можно вспомнить, что четверть века назад итальянское правительство проявило гораздо больше циничного благоразумия, воздерживаясь от вступления в войну, хотя при этом ему пришлось нарушить подписанные соглашения с центральными державами. Тогда выжидание пошло на пользу Италии, тем более что итальянцы сумели выторговать у Антанты кое-какие обещания за свое участие в войне, а вот сейчас Муссолини не захотел ждать, он побоялся опоздать к дележу французского наследства. Ведь после капитуляции Франции (пусть сами французы упрямо называют Компьенское соглашение «перемирием») появилась возможность расширить африканскую империю и заполучить вожделенную Ниццу, на которую итальянцы давно точили зубы. Впрочем, итальянские адмиралы совсем не рвались в бой, имея на то веские причины. Прежде всего следовало как-то решить проблему обеспечения флота топливом, так как собственных источников нефти Италия не имела, а имевшихся запасов не могло хватить надолго. Но Муссолини был твердо уверен, что война против Англии окажется такой же скоротечной, как и все предыдущие кампании Гитлера. И как тут не уверовать в собственную непогрешимость, если на всех заборах красуются плакаты: «Duce ha sempre racione» – «Вождь всегда прав». Но, как выяснилось потом, правы оказались адмиралы, а не строитель корпоративного государства, причем ошибался он буквально по всем пунктам.

Прежде всего выяснилось, что Гитлер совсем не намерен усиливать Италию за счет разгромленной Франции, и в результате вместо дележа французского наследства Муссолини получил войну против Великобритании, которая совсем не собиралась капитулировать. Во многом война на Средиземноморском театре определялась успехом действий флота, ведь армии в Африке требовалось снабжать, а безопасность морских коммуникаций зависела от того, кому принадлежит господство на море. Интересно, что важнейшие коммуникации противников проходили по взаимно перпендикулярным направлениям: Италия – Африка и Гибралтар – Мальта – Александрия. От того, кто сумеет захватить господство в центральной части Средиземного моря, зависел исход не только морской войны, но и битвы за Африку. С этой точки зрения Средиземноморские кампании можно считать классической морской войной, но в то же время они чуть ли не каждый день опровергали постулаты классиков – Мэхена и Коломба. А уж от теорий апологетов воздушной мощи Джулио Дуэ и Билли Митчелла вообще не осталось камня на камне. Да, война на Средиземном море оказалась настоящим клубком парадоксов.