Рутгер Брегман - Утопия для реалистов - Как построить идеальный мир

Кейнс понимал, что крушение рынка акций в 1929 г. не уничтожило мировую экономику. Производители по-прежнему могли поставлять столько же продукции, что и за год до этого; просто спрос на многие продукты упал. «Мы страдаем не от ревматизма, поражающего людей в почтенном возрасте, — писал Кейнс, — а от болезни роста — от слишком стремительных перемен».

Почти 80 лет спустя мы столкнулись точно с такой же проблемой. Дело не в том, что мы бедны, а в том, что нам не хватает оплачиваемой работы. И, вообще-то говоря, это хорошая новость.

Она означает, что мы можем приготовиться к решению величайшей задачи из числа стоявших перед нами: заполнению целого моря свободного времени. Очевидно, 15-часовая рабочая неделя все еще остается далекой утопией. Кейнс предсказал, что к 2030 г. экономисты будут играть лишь второстепенную роль «на одном уровне с дантистами». Но сегодня день, когда эта мечта станет реальностью, кажется как никогда далеким. Экономисты доминируют в СМИ и политике. Мечта о короткой рабочей неделе тоже растоптана. Вряд ли кто — то из политиков готов ее поддержать, даже с упором на рекордные уровни безработицы.

Но Кейнс не был безумцем. В его время рабочая неделя быстро сокращалась, и ученый просто экстраполировал в будущее эту начавшуюся около 1850 г. тенденцию. «Конечно, все произойдет постепенно, — уточнял он, — катастрофы не будет». Представьте себе, что революция досуга начнет набирать обороты в этом веке. Даже в условиях медленного экономического роста мы, жители Страны изобилия, могли бы работать меньше 15 часов в неделю уже к 2050 г., зарабатывая столько же, сколько в 2000-м [251] Erik Rauch, "Productivity and the Workweek" http://groups.csail.mit.edu/mac/users/rauch/worktime .

Если мы действительно можем это осуществить, то пора начинать готовиться.

Сначала мы должны спросить себя: а действительно ли мы этого хотим?

Оказывается, опросы на эту тему уже проводились. Наш ответ: да, очень хотим. Ради того, чтобы иметь больше свободного времени, мы готовы даже поступиться нашей драгоценной покупательной способностью [252] Обзор отношения в разных странах см.: Robert Skidelsky and Edward Skidelsky, "How Much Is Enough? The Love of Money and the Case for the Good Life" (2012), c. 29–30. . Однако стоит отметить, что последнее время грань между работой и досугом размылась. Работа ныне зачастую воспринимается как своего рода хобби, а то и ключевой аспект нашей личности. В своей классической книге «Теория праздного класса» (1899) социолог Торстейн Веблен описывал досуг как еще пока признак элиты. Но то, что раньше относилось к досугу (искусства, спорт, наука, забота, филантропия), сегодня считается работой.

Ясно, что в современной Стране изобилия по — прежнему полно низкооплачиваемой, неприятной работы. А высокооплачиваемая работа зачастую рассматривается как не особенно полезная. И все же цель — не дожидаться с нетерпением конца рабочей недели. Совсем наоборот. Настало время, чтобы женщины, бедняки и пожилые получили шанс делать больше, а не меньше хорошей работы. Стабильная и осмысленная работа играет ключевую роль в любой хорошо прожитой жизни [253] Обзор см.: Jonathan Gershuny and Kimberly Fisher, "Post-Industrious Society: Why Work Time Will Not Disappear for Our Grandchildren", Sociology Working Papers (April 2014). http://www.sociology.ox.ac.uk/working-papers/post-industrious-society-why-work-time-will-not-disappear-for-our-grandchildren.html . И наоборот, вынужденный досуг — увольнение — это катастрофа.

Психологи продемонстрировали, что, когда у человека нет работы, это подрывает его благополучие сильнее, чем развод или потеря близкого [254] Richard Layard, "Happiness" (2005), c. 64. См. также: Don Peck, "How a New Jobless Era Will Transform America", The Atlantic (March 2010). http://www.theatlantic.com/magazine/archive/2010/03/how-a-new-jobless-era-will-transform-america/307919/. . Время лечит любые раны, кроме отсутствия работы. Ведь чем дольше вы находитесь на обочине, тем глубже вы сползаете в кювет.

Но какую бы важную роль ни играла работа в нашей жизни, люди по всему миру, от Японии до США, жаждут сокращения рабочей недели [255] Juliet Schor, "The Triple Dividend", в: Anna Coote and Jane Franklin (eds), "Time on Our Side. Why We All Need a Shorter Workweek" (2013), c. 14. . Когда американские ученые опросили работников с целью выяснить, чего те хотели бы больше — прибавки, эквивалентной двум неделям работы, или двухнедельного отпуска, — дополнительное время отдыха предпочли вдвое больше респондентов. Отвечая на вопрос британских исследователей, что лучше — выиграть в лотерею или поменьше работать, опять же вдвое больше участников опроса выбрали снижение рабочей нагрузки [256] Carl Honoré, "In Praise of Slow" (2004), гл. 8. .