Сергей Кремлёв - Если бы Гитлер не напал на СССР…

Английский экспедиционный корпус через Дюнкерк еле успел унести ноги назад, в Британию. Фюрер готовил операцию «Морской лев»… Теперь Канарису предстояла попытка срыва уже этой важнейшей для дальнейшего развития событий операции. Ведь ее успех означал бы конец войны. И адмирал начал фабрикацию «тревожных» сообщений о большом потенциале сопротивления англичан. При этом даже те в рейхе, кто видел, мягко говоря, раздутые абвером масштабы «британской мощи», не очень-то были склонны к прояснению истины, потому что мало кто был уверен в успехе вторжения, и «неутешительные» данные абвера позволяли оттянуть «момент истины» на Западе на более дальние сроки.

Человек слаб — испытывать судьбу в водах Па-де-Кале и Ла-Манша хотелось немногим. И даже самому фюреру операция «Морской лев» по вторжению на Британский остров казалась всё менее реальной.

КАНАРИС это понимал и использовал в полной мере так, как это надо было Лондону и Вашингтону. Однако тут имелся неприятный для адмирала нюанс. Завышать британскую мощь, ловко фабрикуя «тревожные» разведсводки, ему было несложно. Но вот заниженные данные по русской мощи — при выявлении факта их занижения абвером — сразу нашли бы в рейхе немало критиков. И, в общем-то, по той же причине — избытка охотников испытывать судьбу на равнинах России в рейхе тоже не наблюдалось.

Причеём противники войны с Россией были бы в своей критике настойчивей «западников» уже в силу своей преданности Германии (среди «западников» преобладали не столько патриоты, сколько космополиты). Тот же военный атташе Германии в Москве Кестринг силу РККА оценивал весьма высоко, и его в том поддерживал посол Шуленбург. Перед Канарисом стояла нелёгкая задача — опровергнуть компетентных оппонентов, ибо их мнение тоже могло дойти до фюрера, а порой и доходило!

В Бресте Сталин представил Гитлеру весомые аргументы в пользу мира — тяжёлый танк KB весил примерно 50 тонн. Да и средний Т-34 «тянул» чуть ли не на 30 тонн. Убедительным было и количество танков… Впечатляла и готовность Сталина поделиться старыми русскими танками с союзниками Берлина. Но фюрер сомневался в том, так ли сильны русские, как это представил ему Сталин на ноябрьском белорусском поле учений в прошлом, 1940 году.

Канарису надо было усилить сомнения Гитлера и обратить их в уверенность. Новые русские танки? Да!.. Но — «сырые», не доведенные до кондиции… Они выдерживают прямое попадание? Да!.. Но внутрь танков ни фюрер, ни Гудериан не залезали… И сколько там брони в башнях было — кто их, этих русских, знает? Может, с полметра! И тогда этот «танк» возил только броню — без боекомплекта, без пушки… Может, русские один ствол наружу вывели…

А вот у абвера есть данные, что русские не имеют необходимых мощностей для создания могучих бронетанковых соединений. Но — усиленно такие мощности создают и через год-другой действительно смогут показать подчиненным Гудериана и Гота, где в России зимуют раки…

Так «хитрый лис» космополитов ловко вел свою хитрую, «лисью» линию. И постепенно, страница за страницей, создавался его меморандум о военной слабости Советов… И этот меморандум должен был подвести фюрера к простой мысли: надо ударить по России немедленно — пока не поздно !

Да, меморандум должен был решить двойную задачу — окончательно отбить у фюрера желание вторгнуться на Остров, зато поощрить его в намерении пойти на Россию. И 1 марта 1941 года адмирал Фридрих Вильгельм Канарис положил этот меморандум на стол Гитлеру.

Фюрер взял в руки папку толстой кожи, где толщина содержимого была тоньше обложки, подержал ее в руках, раскрыл, листнул пару страниц, закрыл, положил на стол и сказал:

— Я буду внимательно читать это, Канарис. Но в двух словах — ваше резюме?

АДМИРАЛ гордо вскинул свою и так всегда высоко поднятую голову, украшенную благородной, интеллектуальной сединой, и уверенно, весомо произнёс:

— Мой фюрер! Россия — это колосс на глиняных ногах!

Меморандум Канариса не успокоил фюрера… Так или иначе, а у него сейчас было три первоочередные проблемы, решение которых откладывать было нельзя: Англия, Россия, Африка.

Англия не шла на мир. И для Англии готовилась операция «Зеелеве» — «Морской лев».

С Россией он был в мире, но был готов объявить ей войну. Россия — это план «Барбаросса».

Африка же была средством разбить Англию, не вторгаясь на Остров. То, что это возможно, понимал уже Наполеон, потому что уже в его времена одним из ключей к Англии был Египет.