Дэвид Ирвинг - Оружие возмездия. Баллистические ракеты Третьего рейха – британская и немецкая точки зрения

Черчилль потребовал представить ему полный отчет обо всех действиях департамента по разработке реактивных снарядов, руководителем которого был сэр Элвин Кроу.

В конечном итоге нападкам вновь подвергся доктор Джонс – куда более приемлемая цель для критики, чем Кроу. Стремясь искупить свои прежние ошибки, Черуэлл поспешил ему на помощь.

Вечером 25 июля он направил премьер-министру записку, в которой изложил свои соображения. Там, в частности, содержалось следующее: «Недовольство, выраженное Вами по поводу несвоевременного и неполного информирования о немецких ракетах дальнего радиуса действия в адрес Джонса, Кроу, министерства ВВС и меня лично, свидетельствует о том, что Вы введены в заблуждение относительно распределения ответственности за указанные проступки.

Сведения о секретном оружии противника добыть чрезвычайно трудно и не менее трудно сложить из них цельную картину. Только когда в руки попадает последний, ключевой, фрагмент, появляется возможность представить себе единое целое. Как только Джонс получил доступ ко всей информации, он немедленно поделился ею с Вами. Фактически, ответственность давно уже лежала не на Джонсе, а на Сэндисе. Он в равной степени обладал всей информацией, и только от него зависело, сообщать ли ее Вам по мере поступления или подождать, когда сложится более-менее цельная картина.

Вряд ли можно было ожидать, что человек, не являющийся специалистом в данной области, способен сложить картину из столь крошечных фрагментов информации, поэтому я не склонен обвинять Сэндиса в том, что ему так и не удалось сделать это. С другой стороны, поскольку, соглашаясь с назначением на ответственную должность, он должен был отдавать себе отчет в своем непрофессионализме, я не считаю, что теперь он вправе перекладывать вину за то, что может произойти впоследствии, на плечи профессионалов…»

Эти нападки вряд ли были справедливы, в особенности по отношению к мистеру Сэндису, который вынужден был оставить пост руководителя первого расследования по ракетам «А-4» в результате кампании, развернутой против него профессором Черуэллом и начальниками штабов. Однако основной вывод Черуэлла о том, что Джонс достоин большего доверия, заслуживает уважения.

Теперь, казалось, настал подходящий момент вспомнить о радикальных мерах, предложенных Моррисоном в ноябре 1943 года. 27 июля на заседании кабинета министров он вновь рекомендовал эвакуировать большую часть населения Лондона.

Более 1 000 000 эвакуированных предлагалось разместить в районах к северу и западу от Лондона. Все лондонские госпитали должны были быть переоборудованы в эвакуационные пункты.

Всю вторую половину дня лорд Черуэлл провел у себя в кабинете, совещаясь с доктором Джонсом и сэром Элвином Кроу, а затем направил мистеру Черчиллю записку, в которой решительно протестовал против принятия этих чрезмерных, на его взгляд, мер: по сведениям разведки, боеголовка ракеты весила гораздо меньше, чем 7 тонн – цифра, которую привел Моррисон. Кроме того, считал Черуэлл, есть надежда, что удастся создать радиотехнические помехи и тем самым вмешаться в радиоуправление «А-4».

В действительности боеголовка ракеты «А-4» содержала менее 1 тонны взрывчатого вещества – ничтожность заряда вряд ли оправдывала усилия, затраченные на получение сведений об этих ракетах и предпринятые контрмеры.

Ключевой фрагмент, на который ссылался Черуэлл, был обнаружен доктором Джонсоном среди обломков «шведской» ракеты. Человек, незнакомый с криогеникой, посчитал бы его дефектом. Однако этот фрагмент с лихвой вознаградил Джонса за все треволнения. Изучая отчет, представленный двумя офицерами ВВС, Джонс обратил внимание на топливный насос, не предусматривающий смазку. Джонс и его главный помощник доктор Фрэнк тотчас вспомнили, что жидкий кислород и жидкий воздух перекачивались механическими насосами, чья конструкция подразумевала смазку жидкостями, которые они перекачивали.

Исследование насоса ракеты подтвердило эту догадку.

Само по себе это открытие не представляло особого интереса: оно не помогало вычислить дальность полета ракеты или ее потенциальные возможности. Тем не менее, Джонсу предоставили доступ ко всем донесениям разведки, касающимся ракет, и он принялся искать в них слова «жидкий кислород», которые теперь можно было считать основным критерием достоверности донесения. Лишь в пяти сообщениях упоминался жидкий воздух или кислород. Поразительное совпадение: все эти донесения описывали ракеты с боеголовками весом всего лишь 1–2 тонны.