Дэвид Ирвинг - Ядерное оружие Третьего рейха. Немецкие физики на службе гитлеровской Германии

И вновь, несмотря на то что управление вооружений определило атомную программу как «не имеющую первоочередного военного значения» и даже передало ее в подчинение Имперскому исследовательскому совету старого состава, военные продолжали финансировать группу ученых в Готтове под руководством доктора Дибнера. Промышленность Германии нуждалась в мощных источниках нейтронов для испытаний особо прочных материалов; медицине были необходимы радиоизотопы; биологи-генетики интенсивно изучали эффект воздействия радиации на организм. Командование люфтваффе надеялось, что реализация проекта позволит получить искусственным путем заменители радия, жизненно необходимые для производства светящейся краски, применявшейся при изготовлении шкалы приборов и циферблатов часов [29]. И даже почтовое ведомство надеялось воспользоваться плодами программы и пристально следило за ходом работ лаборатории под руководством фон Арденне, расположенной в Темпельхофе. В октябре испытательный ракетный полигон в Пенемюнде даже предоставил этой лаборатории контракт «на исследования возможности использования эффекта атомного распада и процесса цепной реакции в ракетных двигателях».

24 ноября вновь назначенный глава исследовательского совета профессор Эсау написал письмо своему коллеге и конкуренту профессору Рудольфу Ментцелю, в котором высказался за централизацию работ над урановым проектом. Он объяснял это тем, что «за последние несколько месяцев исследовательскому совету пришлось обеспечить работу над целым рядом дополнительных направлений в рамках программы и, как следствие, открывать новые научные центры и расширять число сотрудников». Проект способен принести практические результаты только в том случае, если он будет обеспечен соответствующим персоналом и инфраструктурой. Кроме того, все работы в рамках проекта должны быть обеспечены по высшему в Германии приоритету DE. Ранее, при строительстве бункера под реактор в Институте физики в Далеме, Альберту Фоглеру удалось обеспечить для строительства такой приоритет. Имя Фоглера Эсау упоминал с некоторой досадой. Ментцель отправил на подпись Герингу проект директивы об официальном создании группы исследований в области ядерной физики. В письме к заместителю Геринга Ментцель напоминал, что со времен открытия профессора Гана над проблемой работают ученые всего мира; особенно больших успехов добились американские физики: «Даже не упоминая о том, что никогда невозможно заранее определить масштабы важности научно-исследовательского проекта, и забыв о том фантастическом эффекте, который могут дать исследования в области ядерной физики, сама проблема кажется мне настолько важной, что даже теперь, во время войны, ее нельзя оставлять ни на минуту. Именно с ядерной физикой связано решение самых смелых военных программ».

Ментцель предложил Герингу назначить профессора Эсау «полномочным представителем рейхсмаршала по ядерной физике». Несмотря на то что Эсау не был по образованию ядерным физиком, он обладал широкой эрудицией. Кроме того, поскольку это был человек со стороны, он был нейтральной кандидатурой, не представлявшей ничьих узковедомственных интересов. А это, по мнению Ментцеля, «тоже было немаловажно, поскольку, принимая во внимание то, что работающие над атомной программой физики обладают сложными характерами и весьма ранимы по натуре, назначение на этот пост специалиста из их среды может привести к неожиданным сложностям и трениям».

Профессор Эсау действительно поддерживал хорошие отношения с учеными, работавшими в рамках проекта в различных ведомственных группах, включая группу, подчиненную министру Онезорге. Однако его слабым местом было то, что он не пользовался авторитетом в государственных структурах рейха. Особенно огорчительным было то, что рейхсминистр Шпеер был о профессоре самого низкого мнения. То же самое касается и самого Ментцеля. Через несколько дней после того, как Ментцель написал письмо заместителю Геринга Герннерту, в его личном деле появился донос, в котором утверждалось, что, еще работая в министерстве образования, профессор Ментцель нанес немецкой науке огромный вред. «В физике все захватила клика, защищающая Эйнштейна с его теорией относительности… Этот факт подтверждается тем, что в Институте физики имени кайзера Вильгельма место профессора Дебая, этого непревзойденного мастера экспериментальной физики, занял профессор Гейзенберг, который всегда был главой теоретиков». Анонимный доносчик далее писал, что физики – ветераны партии, которые уже более двадцати лет критиковали Эйнштейна и его теорию, безо всякого объяснения причин были уволены Ментцелем. А самой ужасной аноним считал эту «аферу с так называемой урановой машиной, которую пытается продвигать Ментцель».