М Критский - Александр Павлович Кутепов

Все эти газеты, хотя бы с самыми резкими нападками на А. П., всегда вывешивались в Галлиполи на стенах и прочитывались на сеансах "Устной газеты".

Обменивались впечатлениями:

- Здоровы писать... Пропали бы без них... А еще историк... А эсерам все хочется ввести в дисциплину свое постольку-поскольку... Хоть бы справились, какая дисциплина, в иностранном легионе, туда ведь тоже поступают добровольно...

Как-то раз А. П., выйдя из штаба со своим офицером, увидел такую обличающую его газету и около нее кучку людей, внимательно ее читавших. А. П. усмехнулся и сказал:

- Наверно опять меня обкладывают... Хоть бы из-за элементарной справедливости сначала посмотрели своими глазами, что в действительности происходит в Галлиполи, а потом бы уже ругали...

- А что вы сделали бы, спросил офицер, - если бы в и Галлиполи приехал сам профессор Милюков...

А. П. остановился.

- Что я сделал бы? я бы вызвал всех начальников частей и начальника судной части и в присутствии профессора Милюкова приказал бы им не чинить ему ни малейшего препятствия. Пусть профессор ходит по всему лагерю, смотрит все, что хочет, и говорит c кем угодно и о чем угодно. Пусть разговаривает со всеми арестованными, пусть просматривает все судные дела.

- А потом ?

- Потом? - Я не забыл бы долга гостеприимства и угостил бы профессора нашим лучшим галлиполийским обедом.

IV.

Хлынула южная весна. Стаи птиц спешили на родные гнезда. Люди не находили себе места.

Все чуждо кругом!.. Застывшие кипарисы на кладбищах, усеянных каменными столбиками вместо крестов. Караваны надменных верблюдов. Черномазые сенегальцы, фески, чужие обычаи, говор.

Уходили в лес, в поля или сидели на берегу моря. И здесь все дышало отлетевшей жизнью чуждых народов.

За узким Геллеспонтом серели в дымки холмистые берега Малой Азии. Оттуда по плавучему мосту переправлялись в Галлиполи полчища Ксеркса войною на греков!..

По Галлиполи гремели доспехами рыцари, поднявшие меч, за освобождение Гроба Господня из рук неверных.

В Галлиполи высадились турки, обрушившиеся на славянские страны.

В лесах находили скелеты. Рядом с ними черные каски с потускневшим орлом.

И потому ли, что было все чуждо кругом или потому, что душа тосковала по родной земле, внезапно вставали родные картины.

Промчится ли с победным визгом черная стайка стрижей, и вдруг вспоминается песчаный обрыв над заводью тихой реки. В том обрыве круглые дырки в гнезда стрижей...

Подует ли ветер, и будто доносится запахи медвяных лесов... Шумит ли о камни неумолчный прибой, и чудится гул величавого бора...

Переносятся мысли на близких. Что с ними теперь? Плачут плачем Ярославны... И никто не знает о нашей судьбе. Опрокинуты в море... Кто в том виновен? Где правда? У нас или у нашего народа, изгнавшего нас? Нам казался народ обезумевшим, а, быть может, мы сами были безумными... Зверь из бездны таился и в каждом из нас... Во многом виновны...

Металась душа, тосковала и жаждала очищения от греха и крови, от грязной накипи буйных лет.

Полковые церковки были полны. В них все дышало горячею верой. Иконы, любовно расписанные на досках из под ящиков, церковная утварь, искусно вырезанная из консервных банок, медные гильзы и обрубки рельс, подобранные под колокола...

В дни Великого Поста усердно молились о целомудрии, смиренномудрии, терпении и любви...

- Тоскуют, тоскуют люди, говорил А. П., - опять один не выдержал, застрелился.

Сильно беспокоился А. П. о молодежи. Гражданская война закрутила многих прямо со школьной скамьи. Их наставницей в жизни стала смерть. Приобщились к ней.

"Да простит нам Бог грехи:

Bсе мы смерти женихи"...

- Так писал молодой поэт. Но как только в Галлиполи смерть отошла и снова стала таинственной гранью, жизнь со всеми тайнами своего бытия стала звать к себе молодые души. Появилась неутолимая жажда учения.

В Кутеповском корпусе было много культурных сил. Среди офицеров, юнкеров, вольноопределяющихся отыскались профессора, преподаватели, журналисты. Все их культурные начинания встречали у А. П. горячий отклик и полную поддержку. Требовал только одного, чтобы в условленный срок было начато задуманное дело. Не любил слов, не претворенных в действие.

Неожиданно быстро расцвел Галлиполи духовной жизнью. Открылись общеобразовательные курсы, офицерские школы, юнкерские училища, гимназия, детский сад. Возникли всякие кружки. Издавалась "Устная Газета", рукописные журналы, читались публичные лекции. На развалинах акрополя был устроен театр. Запели хоры, заиграли оркестры. В художественной студии готовились к выставке.