Отто Дитрих - Двенадцать лет с Гитлером. Воспоминания имперского руководителя прессы. 1933-1945

Около туманного старого Нюрнберга Гитлер соорудил колоссальные монументы своей вулканической натуре, сборные пункты для национал-социалистических демонстраций. Если бы эти демонстрации были пропитаны конструктивным интернациональным духом, если бы они проводились для того, чтобы обратить внимание мира на новые идеи мирного прогресса, как утверждал Гитлер на встречах с почетными гостями и иностранными корреспондентами, они служили бы благородной цели. Но неумеренная крикливая реклама, бессмысленное хвастовство и излишние военные парады не были символом нового, мирного и прогрессивного образа жизни; они были ощутимым выражением его жажды власти и предупреждением всем остальным нациям.

Если сложить время всех остановок Гитлера в Нюрнберге, окажется, что каждый год он проводил в этом городе значительное время. В «Дойчер-Хофф» для него был забронирован специальный номер. Вечерами он любил сидеть в прекрасной, просторной гостиной и дружески беседовать с архитекторами и театральными деятелями.

По дороге из Нюрнберга в Мюнхен Гитлер любил останавливаться в старинной епископской резиденции Эйхштетт в Франконии и в Ингольштадте на Дунае. Иногда он проезжал через Верхний Палатинат по дорогам, ведущим в Ноймаркт и Регенсбург. Здесь он часто останавливался в историческом Ратхаузе (Ратуше), где немецкие императоры проводили заседания парламента и где для него были забронированы специальные комнаты. Он был щедрым покровителем знаменитого хора мальчиков, регенсбургских «кафедральных воробышков», как их называли, и часто бывал на их концертах.

Останавливаясь в небольшом городке Ноймаркте в Верхнем Палатинате, он всякий раз навещал могилу Дитриха Эккарта, уроженца этого городка. Эккарт был человеком, оказавшим, по утверждению Гитлера, огромное влияние на его карьеру. Он был лучшим другом Гитлера, и его вполне можно назвать духовным отцом фюрера. Его фанатичный расистский патриотизм и радикальный антисемитизм руководили Гитлером в самом начале его политической карьеры.

Эккарт прославился как писатель, издатель антисемитской газеты «В доброй Германии». Он адаптировал для немецкой сцены фантастическую нордическую драму Ибсена «Пер Гюнт». Именно он добился финансовой поддержки Гитлера в ранние годы, когда тот сколачивал свою партию. Эккарт, знакомый с группой богатых людей, обратился к ним за субсидиями для своего журнала, а заодно и представил им Гитлера. Это были первые люди, которые, из чисто патриотических соображений, оказали помощь Гитлеру. Гитлер любил рассказывать, как Эккарт представил его словами: «Это человек, который в один прекрасный день освободит Германию». Эккарт также свел Гитлера с балтийским немцем Альфредом Розенбергом. Вместе с Эккартом Гитлер совершил на открытом спортивном самолете полет в Берлин, чтобы подавить путч Каппа [19]. (Это был первый полет Гитлера.) Штаб Каппа размещался в гостиной отеля «Адлон» в Берлине. Зайдя туда, Эккарт с Гитлером увидели только что назначенного пресс-секретаря Требича-Линкольна, поднимавшегося по лестнице в апартаменты Каппа. О Требиче-Линкольне было известно, что он еврей. Эккарт быстро схватил Гитлера за руку, потянул его к двери и сказал: «Идемте, Адольф, нам здесь больше нечего делать», и они быстро покинули Берлин. Гитлер часто описывал в разговорах этот случай.

Эккарт был наркоманом. Подвергшись преследованию после мюнхенского путча, он вскоре умер в Берхтесгадене. Следует заметить, что пилотом, управлявшим самолетом Гитлера в день его первого полета в Берлин, был Риттер фон Грайм. В последние дни войны – он находился тогда в чине генерал-полковника – Гитлер назначил его преемником Геринга на посту главнокомандующего военно-воздушными силами. В ужасные дни апреля 1945 года. Грайм прилетел к Гитлеру в осажденный Берлин и покончил с собой рядом со своим хозяином.

В Эйхштадте Гитлер любил посещать небольшой ресторан на открытом воздухе, расположенный в предместье города, на берегу реки Альтмюль. Там, сидя за длинным столиком в саду, он часто приглашал проходящих мимо мальчиков и девочек, членов гитлерюгенда, посидеть с ним и полакомиться кофе с пирожными. После таких встреч он обычно замечал, что, судя по детям, за которыми он наблюдал, молодежь Германии, по крайней мере в последнем поколении, стала «выше и красивее». Гитлер любил немецкую молодежь, но смотрел на нее не любящими глазами отца или с задумчивой ответственностью семейного человека. Он судил о ней только в связи с будущим нации и видел в ней инструмент для продвижения своих амбиций.