Гарольд Дойч - Заговор против Гитлера. Деятельность Сопротивления в Германии. 1939-1944

На самом деле Мюллер был довольно невысокого роста и не имел никакого отношения к деревне Оксенфурт, которая находилась в доброй сотне километров от того места, где он действительно родился, – Штайнвайзен, в Верхней Франконии. Что же касается его прозвища, то, как он сам вспоминает, так стали называть его, поддразнивая, школьные однокашники после того, как случайно увидели, как он управляет упряжкой, запряженной волами, – Мюллер таким образом подрабатывал, чтобы обеспечить себе возможность учиться в школе и получить среднее образование.

Его активная деятельность против нацистов в рядах оппозиции внутри абвера, а также его стойкость, когда он не выдал никого из своих товарищей и отказался признать вину за собой или кем бы то ни было другим в ходе более чем двухсот допросов, которым он был подвергнут после ареста весной 1943 года, говорят о том, что он обладал действительно железными нервами и чрезвычайно сильным характером. Именно поэтому он смог выдержать оказываемое на него мощное давление, которое сломило тех, кто обладал более хрупкой натурой, в частности Герделера, ставшего давать признательные показания. Он вызвал невольную тайную зависть и восхищение тех, кто его допрашивал; в официальном заключении, сделанном на основании его допросов, Мюллер был охарактеризован как «исключительно умелый, цепкий и хваткий человек, действующий в традициях иезуитской школы».

Подобная оценка может быть расценена как комплимент, поскольку в пособиях для сотрудников СС Общество иезуитов приводилось в качестве примера эффективной работы и верности долгу.

Помимо тесных отношений с папой и расположения с его стороны, Мюллер также имел много друзей и знакомых как во многих кругах Ватикана, так и во многих церковных учреждениях Рима. У него были весьма близкие и доверительные отношения с монсеньором Людвигом Каасом, бывшим руководителем германской Партии центра, а впоследствии попечителем собора Святого Петра; он был одним из немногих, у кого были ключи от личных покоев папы. Через Кааса Мюллер время от времени консультировал Ватикан по экономическим вопросам.

Однако наиболее важным было то, что в последнее время расширились и углубились отношения Мюллера с преподобным Робертом Ляйбером из Общества иезуитов, который являлся главным личным советником и доверенным лицом Пия XII.

Отец Ляйбер поступил на службу к будущему папе в 1924 году и оставался рядом с понтификом вплоть до самой его смерти, встречаясь с ним два–три раза в день, особенно когда папа находился в Риме.

Отец Ляйбер никогда не был личным секретарем папы, как об этом часто говорили; он не занимал какого–либо официального поста, но выполнял те задания и оказывал те услуги, о которых его просили.

В течение 34 лет он был правой рукой Еугенио Пачелли и, как и большинство тех, кто работал рядом с этим очень строгим и требовательным в человеком, беззаветно отдавал работе всего себя, трудясь исключительно добросовестно и упорно. Сменивший Пия XII Иоанн XXIII, должным образом оценивая труд отца Ляйбера, предложил ему красный головной убор кардинала, а Ляйбер, что было также характерно для него, от кардинальского сана отказался [65].

Хотя Ляйбер был немцем, выходцем из Бадена и ему нередко приходилось заниматься вопросами, связанными с Германией, в постоянный круг его обязанностей германская тематика не входила. Ляйбер соединял в себе ощущение мягкости, уступчивости, даже слабости с умением ненавязчиво, гибко и «упруго» отстаивать свою точку зрения. Это был очень живой и утонченный человек; в его доброй улыбке читалась вселенская мудрость, и в то же время она носила оттенок беззлобной насмешливости и легкого, едва уловимого сарказма. Отец Ляйбер, хотя он был бы, наверное, последним, кто бы с этим согласился, напоминал в известном смысле уменьшенную копию своего августейшего руководителя – их основными качествами были сдержанность, даже замкнутость и благоразумная осторожность, которые были переплетены между собой; эта комбинация их качеств была следствием того, что им в течение длительного времени приходилось заниматься вопросами государственной важности. При этом, как ни удивительно, отец Ляйбер не раз ясно и четко говорил то, что думал, и называл вещи своими именами.

Когда Остер от имени адмирала Канариса пригласил Мюллера в Берлин, он был хорошо информирован о многочисленных контактах этого уроженца Баварии в Риме. Судя по всему, Остер самым тщательным образом прошелся по всей своей сети в поисках наиболее подходящей кандидатуры для посланца оппозиции в Ватикане; этот поиск он вел очень въедливо и напряженно. Мюллер был ему рекомендован берлинским адвокатом Этшейтом, который был другом и своего рода доверительным лицом Гальдера, а также Вильгельмом Шмидхубером, мюнхенским бизнесменом и офицером запаса, прикомандированным к абверу.