Мариан Подковиньский - В окружении Гитлера

Для польского читателя наибольший интерес представляют отрывки из личного дневника Гроскурта, относящиеся к периоду, непосредственно предшествовавшему агрессии 1939 года и сентябрьской кампании. Будучи офицером связи абвера при командовании германских вооруженных сил, Гроскурт ежедневно делал записи служебного характера о происходящем в Польше, а одновременно, как бы на полях отчетов об официальных мерах, он делал пометки для самого себя. Мы впервые встречаемся с критическим (хотя и умеренно) отношением высокопоставленного офицера гитлеровского абвера к поведению немцев в подвергшейся агрессии стране. Главную вину он, разумеется, возлагает на СС. Нет, однако, недостатка и в фактах, свидетельствующих вопреки намерению автора о неприглядной роли вермахта. Дневник официальных занятий велся для Канариса. Но и в нем содержится немало фактов, которые напрасно было бы искать в других официальных документах того времени. А в личном дневнике мы находим сведения, о которых даже Гроскурт не отважился на бумаге сообщить друзьям.

Вот отдельные выдержки из дневников Гроскурта. [33] С отступом набраны отрывки из служебного дневника (прим. авт.).

24 августа 1939 г.

Доклад у Франкенберга [подполковник, руководитель центрального управления абвера], [34] В квадратных скобках — примечания Мариана Подковиньского (прим. ред.). затем у шефа, Канариса, потом у генерала Типпельскирха [начальник IV отдела генерального штаба]. Начинается война с Польшей. Шеф показал мне свои записи, сделанные на совещании командующих у фюрера, и краткое изложение его выступления. Я удручен. Все чистейшая ложь и обман. Нет и тени правды. Можно с полным правом сказать: «Ни грана нравственности».

26 августа.

Утром снова в Берлине. Те же кавардак и интриги. Гиммлер и Гейдрих планируют покушение на генералов. Надо быстро действовать и наконец заставить этих бандитов ответить за все то, во что они нас втянули. У вермахта камень свалился бы с сердца, если бы фюрер сделал это [Гроскурт тогда еще наивно верил в то, что все зло идет от двух господ Г.].

28 августа.

Генерал Томас [начальник тыла] заявил, что боеприпасов у нас всего на шесть недель. Нехватка боеприпасов особенно ощутима в авиации. Военно-морской флот в хорошем положении. Обязательный 4-месячный срок нигде не соблюдается. Запасов топлива в лучшем случае хватит на 2 месяца. Потом не обойтись без рационирования. Рассказ о секретном совещании у Гитлера. Никого из офицеров не пригласили. Были: Гиммлер, Гейдрих, Геббельс, Вольф и Борман, гауляйтеры и другие шишки из НСДАП. Слова Гитлера: Положение серьезное. Он полон решимости так или иначе покончить с восточным вопросом. Если Гендерсон не привезет из Лондона согласие на Гданьск и коридор, войны не избежать. Он так же, как и Фридрих Великий, полон решимости все поставить на одну карту. И готов сражаться на передовой всюду, где будет особенно жарко. Война будет тяжелой, быть может, даже безнадежной, тогда следует идти ко дну с честью, ни в коем случае не капитулировать. Кто считает, что им не руководит любовь к Германии, может его убить. И он ждет верности и послушания. Аплодисменты жидкие.

29 августа.

Фюрер, в числе прочего, сказал Риббентропу, Гиммлеру и Боденшатцу [генерал, адъютант Геринга]: «Сегодня ночью я придумаю для поляков что-нибудь такое дьявольское, что они околеют».

31 августа.

Польша условия отвергла. Больше ничего разузнать не удается. Война нервов продолжается, но она идет к концу. Все напряжены и возбуждены. По доверительным сведениям, итальянцы настроены против нас. В 17.00 отдан приказ о выступлении в 4.30!!!

Так начинается безумие.

3 сентября.

Войска [немецкие] встречают сильное сопротивление, особенно на участке 8-й армии и в Восточной Пруссии.

Завтра — эвакуация населения из красной [находящейся под угрозой] зоны на западе, включая города Саарбрюкен, Саарлойтерн и Фёльклинген. 130 тысяч человек уже пустились в паническое бегство. Полумиллиону человек придется покинуть свои дома. Франция и Англия в состоянии войны с нами. Я был прав, мой пессимизм оказался обоснованным. Страшно!

В Польше армия столкнулась с еще более упорным сопротивлением. Мы несем серьезные потери. У меня задание штаба: сравнить военные сводки — польские и немецкие.

4 сентября.

Хорошее продвижение на Востоке. Тишина на Западе. Только пропагандистские налеты. Донесения о потерях не подтверждаются. Майор Радке [армейская разведка] сообщает о необыкновенно малых потерях. Один полк 8-й армии потерял 100 человек убитыми и 240 ранеными. Министерство иностранных дел срочно требует свидетельства о пограничных стычках, а прежде всего о нападении на радиостанцию в Гливицах. Армия ничего об этом не знает. Любопытно, что и гестапо твердит то же самое…