Вальтер Варлимонт - В ставке Гитлера. Воспоминания немецкого генерала. 1939-1945

Такого рода задачи привели к громадному объему работы, а соответствующего дополнительного персонала в «армейском секторе» отдела «Л» не появилось. В это же время штаб оперативного руководства ОКВ получил другое задание, которое в большей степени входило в его компетенцию. В декабре 1941 года, еще до начала поворота в ходе боевых действий на Востоке, Гитлер решил, абсолютно самостоятельно, что необходимо подготовить приказ по «сооружению «нового Западного вала» для защиты Арктики, Северного моря и Атлантического побережья». Стратегическая цель была сформулирована таким образом: «обеспечить защиту против любой высадки даже очень крупных сил противника с помощью минимально возможного количества стационарных частей». По срочности строительства на первом месте опять оказалась Норвегия. Затем шли побережья Бельгии и Франции, которые, по договоренности между отделом «Л» и главными командованиями трех видов вооруженных сил, были поделены на ряд секторов: в первую категорию вошли участок между устьями Шельды и Сены, участок южнее Бреста и участок от Куэрона до Жиронды; во вторую – полуострова Нормандии и Бретани; третье место было отдано побережью Голландии и западным и северным берегам Ютландии; последней шла Германская бухта. Фортификационные сооружения на берегах Балтики следовало демонтировать, и только проходы через пролив Каттегат оставались заблокированными [170].

Это было первое явление на свет, в общих чертах, гитлеровского плана по созданию «крепости Европа». Однако подготовленный тогда черновой план явно исходил из предположения, которое подкреплялось обстановкой на Балтийском море, что с Россией мы управимся в ближайшем будущем, то есть в его основе лежало условие, которое никогда даже отдаленно не было достигнуто. Возможно также, что идея эта родилась из желания обеспечить путем укрепления береговой зоны безопасную, не требующую значительных сухопутных сил базу для будущей воздушной и подводной войны с Англией. Этот приказ сразу продемонстрировал, как изменился взгляд на будущий ход войны и ее возможную длительность; впоследствии укреплению побережий на оккупированных территориях Запада суждено было обрести совсем иное, гораздо более широкое и глубокое значение. С учетом дальнейших событий, оценивая этот приказ в целом, можно сказать, что он, преднамеренно ли, случайно ли, знаменует собой начало этапа, когда в стратегическом плане Германия вынуждена была перейти к обороне.

В начале декабря 1941 года, развивая свой успех под Ростовом, Красная армия практически сразу захватила инициативу по всему фронту и вызвала, таким образом, волну потрясений в германской верховной ставке, каких та никогда не знала прежде. По удивительному совпадению одновременно случилось отступление армии Роммеля в Северной Африке, отбросившее ее туда, откуда она стартовала в марте 1941 года, – к кромке залива Сирт; но смятение царило такое, что на это едва обратили внимание. Сначала Гитлер пытался закрыть глаза на все, что происходило в реальности, но в конце концов к середине декабря угроза катастрофы на Востоке встала во всей своей серьезности, заниматься самообманом и дальше не представлялось возможным. Однако того времени, пока Гитлер изображал страуса, оказалось ему вполне достаточно, чтобы 11 декабря вслед за нападением японцев на Пёрл-Харбор объявить войну Соединенным Штатам Америки.

Это было еще одно абсолютно самостоятельное решение, по поводу которого у вермахта совета не спрашивали, и он таких советов не давал; в результате мы столкнулись с перспективой войны на два фронта в самой что ни на есть ее серьезной форме. До сих пор гитлеровский план войны был нацелен на то, чтобы быстро ликвидировать Россию как «фактор военного значения», а затем, задействовав всю мощь вермахта, довести до конца войну на Западе. Теперь лучшее, на что можно было надеяться, – это не оказаться в жерновах меж двумя противниками – с востока и с запада, ведь их объединенный военный потенциал значительно превосходил наш собственный. Естественно, на первом плане стоял вопрос, как преодолеть серьезный кризис на Восточном фронте, но не менее важно было срочно внести изменения в генеральный план войны в соответствии с новыми обстоятельствами. Вместо этого мы имели одни лишь «импровизированные» решения Гитлера, которые в ноябре 1942 года привели к окружению 6-й армии под Сталинградом и, опять-таки почти одновременно, к краху армии Роммеля в Северной Африке – наказание справедливое и почти неизбежное.