Вальтер Варлимонт - В ставке Гитлера. Воспоминания немецкого генерала. 1939-1945

Гитлер. Верится с трудом. Неужели наш флот не может предусмотреть такую погоду!

Йодль. Если так, им не высадиться.

Гитлер. Русские прорвутся, так или иначе. Мы бы не смогли высадиться в снегопад или в другую непогоду. Это я признаю. Но к русским это не относится.

Кранке. Не было бы хуже. Плохо, если приморозит и все покроется льдом. Но даже когда снегопады и где-то около нуля, то это реально.

Гитлер. Они все равно высадятся. Как бы в тумане – они высаживаются в тумане.

Я еще хотел сказать про этот грузинский батальон или роту. Должен признаться, не знаю – грузины не магометане.

Значит, это не тюркский батальон. Грузины не из турецкого рода. Грузины – кавказское племя, не имеющее ничего общего с турками. Я считаю, что надежны только магометане. Не думаю, что прочим можно доверять. Что угодно может произойти, так что с ними надо быть очень осторожными. Думаю, формировать батальоны из этих кавказских народов очень рискованно; а вот в формировании чисто мусульманских частей не вижу опасности. Они всегда готовы воевать.

Цейцлер. Я разослал перечень вопросов, чтобы как-то сдвинуться с места в этом вопросе. Балтиц допрашивал одного русского генерала, спросил насчет грузин, тот оказался весьма разговорчивым. Сказал, мы поймем, что грузины ни хорошие, ни плохие; они тоже так считали.

Гитлер. Ладно. Их всех волнует, как стать независимыми от всех. Насколько я слышал, они ненадежны со всех точек зрения. Так как Сталин сам грузин, отлично могу себе представить, что многие из них заигрывают с коммунизмом. У них была какая-то форма самоуправления. Тюркские народы – магометане. Грузины не относятся к турецкому роду, они являются турецко-кавказским племенем, может быть, с долей северной крови тоже. Тогда я не доверяю и армянам, несмотря на то что про них говорят или Розенберг, или военные. Думаю, армянские части точно так же ненадежны и опасны. Единственный народ, который я считаю надежным, – это настоящие магометане, то есть настоящие тюркские народы. Правда, какова их боеспособность – это другой вопрос; не могу об этом судить.

(Идет доклад вермахта.)

Гитлер. Теперь скажите мне: где те танки, которые вроде бы крысы попортили?

Цейцлер. Они были в составе 22-й танковой дивизии. Так можно отдать приказ о начале приготовлений?

Гитлер. Самое важное – мы должны заполучить эту дорогу.

Цейцлер. Блокирование этой дороги особой роли не играет, потому что там сбоку есть другая. Если мы просто заблокируем главную дорогу, противник сможет использовать боковую. Для полной гарантии нам надо выдвинуться до Шиколы.

Гитлер. Мы должны оставаться на этом участке, чтобы иметь дорогу. Вот в чем несчастье.

Цейцлер. Мы не можем этого сделать. Нам необходимо сохранить наш единственный резерв. Я выяснял, горный полк не сможет добраться туда раньше 20-го.

Гитлер. Интересно, доберутся ли они туда даже к 20-му. Если они там не окопаются, им придется оттуда уходить.

Цейцлер. Считаю, однако, что это действительно очень сильная позиция.

Гитлер. Когда мы отводим войска, я все время боюсь потерь боевой техники. Получается, что люди есть, а техники нет. Ничего не начнешь, не говоря уж о моральном аспекте.

Цейцлер. Если мы будем отводить войска по плану, то все вернем; здесь позиция, и толку в ней мало. 16-я моторизованная дивизия провела очень успешную атаку, захватив 150 пленных и вернувшись вместе с ними.

Гитлер. Они там не ведут маневренную войну; оставляют танки позади и ничего не предпринимают – окопная война.

Цейцлер. Им надо гораздо дальше отвести свои фланги. Сравнительно не намного на этом участке фронта. Я продумал насчет порядка отвода войск; он ослабится слегка. Он хочет получить приказ об отводе войск.

Теперь об обстановке на этом участке: фельдмаршал Манштейн звонил мне рано утром. Он захватил мост в этом месте. Здесь противник начал сейчас немного теснить 23-ю танковую дивизию. Вероятно, это те силы, которые им удалось подтянуть. Сопротивление здесь не очень велико. В течение дня шли очень тяжелые бои. Противник захватил Ричев. Что особенно неприятно из-за моста. Он нужен нам для того, чтобы подтянуть войска. Атака дошла до этого пункта и здесь более-менее затихла. Мы перехватили радиодонесение из 8-го кавалерийского корпуса, в котором говорится, что они занимают оборонительные позиции. Пока не ясно, что противник здесь делает. Возможно, это просто реакция на наши переговоры по радио. До того как мы двинулись, они велись очень активно. Но может быть, он что-то готовит. Основной удар по 6-й армии был нанесен на этом участке. Фельдмаршал Манштейн звонил, чтобы сказать, что наступление продолжается [215]; он изложил свои взгляды на бумаге, вот она.