Андрей Аникин - Юность науки. Жизнь и идеи мыслителей-экономистов до Маркса

Чтобы вовлечь в производство празднолежащие ресурсы, чтобы преодолеть отсталость, допустимо и необходимо развивать отрасли, в которых производительность труда в данный момент ниже, чем за границей. Лист писал: «Эту потерю стоимостей надо, следовательно, рассматривать лишь как цену за промышленное воспитание нации». [180] F. List. Werke, Schriften, Briefe, Band 6. S. 57. Развитие промышленности было альфой и омегой взглядов Листа. Он писал, что нация, которая занимается только сельским хозяйством, подобна человеку, имеющему для работы только одну руку. Рост промышленности Лист предлагал форсировать с помощью воспитательного протекционизма — системы государственных мероприятий, защищающих национальную промышленность от иностранной конкуренции до тех пор, пока она не встанет на ноги и не сможет конкурировать с иностранцами «на равных». Осуществление свободы торговли он отодвигал в довольно неопределенное будущее, когда все основные нации будут находиться примерно на одном уровне развития.

Вполне актуально в свете современного положения дел и современных взглядов звучит, например, такое высказывание Листа: «Можно выдвинуть в качестве правила, что нация тем богаче и могущественнее, чем больше она экспортирует промышленных изделий, чем больше она импортирует сырья и чем больше она потребляет продуктов тропической зоны». [181] Ibid., S. 54. Достаточно указать на опыт Японии, для которой характерен именно такой тип внешней торговли и которая за последние годы в результате быстрого экономического роста стала второй промышленной державой капиталистического мира после США.

Большое будущее было суждено мысли Листа о необходимости рассматривать любое экономическое решение, например решение о создании новой отрасли производства, не только с точки зрения непосредственной эффективности (что в обычных условиях равнозначно рентабельности), но и с точки зрения длительных и косвенных последствий этого решения. Подобные ситуации хорошо знакомы каждому экономисту, да и не только экономисту. Если, например, в данной местности строится новое предприятие, то могут возникнуть важные дополнительные народнохозяйственные выгоды, которые непосредственно не учтены в рентабельности данного производства: улучшение условий труда и жизни для населения, повышение средней квалификации рабочей силы в этой местности, вовлечение в хозяйственный оборот природных ресурсов, которые ранее нельзя было использовать, и т. д.

Расчеты специалистов показывали, что Индии выгоднее перевозить внешнеторговые грузы на зафрахтованных иностранных судах, нежели создавать собственную судостроительную промышленность и торговый флот. Но имелось слишком много важных экономических и политических соображений, которые заставили индийское правительство сделать вывод, что в длительном плане создание собственного торгового флота выгодно и необходимо для этой страны.

Конечно, такая логика легко может быть доведена до абсурда и послужить оправданием любого волюнтаризма в экономике. Тогда возникают также всем хорошо известные вредные вещи, например, строятся заведомо неэкономичные предприятия, по чисто престижным или местническим мотивам деньги расточительно тратятся на мероприятия с сомнительным или слишком отдаленным полезным эффектом. В масштабах целых стран злоупотребление «принципом Листа» ведет к автаркии, т. е. экономически необоснованной и в конечном счете невыгодной самообеспеченности, к отказу от преимуществ разделения труда и специализации производства.

Косвенные выгоды экономического и социального характера, проистекающие из данного хозяйственного решения, получили со времен Маршалла научное наименование «внешней экономии» (external economies). Противоположный эффект — косвенные потери, связанные с конкретным решением, — тоже нередко имеет место и называется external diseconomies. Лорд Роббинс в своей авторитетной работе «Теория экономического развития в истории экономической мысли» говорит: «Задолго до Маршалла такого рода эффекты находились в центре различных изысканий Листа по вопросу о развитии производительных сил. Лист был бурной, трагической личностью, он был полон романтических предрассудков и склонен к диким преувеличениям, а допускавшееся им искажение идей его интеллектуальных противников, особенно Адама Смита, почти комично в силу своей ошибочности. Но будучи освобожденным от шума и ярости, его тезис содержит зерно истины: стимулирование определенных отраслей промышленности в конкретных исторических условиях может вести за собой рост производственного потенциала, который не может быть измерен лишь стоимостью известной продукции или увеличением стоимости капитала. На мой взгляд, его преувеличения и искажения принесли немало вреда, особенно в той мере, в какой они способствовали распространению экономического национализма в Европе. Но на этом основании нельзя отказывать его основному тезису в известной аналитической ценности». [182] L. Robbins. The Theory of Economic Development in the History of Economic Thought. L., 1968, p. 116–117.