Лидия Винничук - Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима

На берегу кипела настоящая портовая жизнь: все заполнилось людьми, обслуживавшими приплывшие и вновь уходящие суда, — ремесленниками, грузчиками, складскими рабочими. Тут и там возникали конторы торговых посредников, объединения купцов, торгующих тем или иным товаром, землячества иноземных торговцев. Создавались и небольшие порты, где бросали якорь корабли, которым даже в мирное время поручалось контролировать побережье. Для этой цели были выделены два больших флота, ведших наблюдение со стороны Тирренского и Адриатического морей. Опорной базой одного из флотов стали Мизены в Кампании: стоявшие там корабли «опекали» морские порты в Остии, Путеолах, Байях, Центумцеллах (ныне Чивитавеккья), Алерии на Корсике и Каралах (совр. Кальяри) на юге Сардинии. Другой флот, базировавшийся в Равенне, нес наблюдение за портом в Аквилее. Помимо этих главных морских соединений было еще шесть флотов: юлийский — его стоянка находилась в городе Форум Юлии (ныне Фрежюс в Провансе); александрийский — в Александрии Египетской с отдельными группами кораблей в Триполи и Кесарии на Северном побережье Африки; сирийский — в Селевкии, в его задачу входило наблюдение за портами в Пирее, Эфесе и Теосе и над всеми морскими коммуникациями в Эгейском море; ливийский флот имел базу в Аполлонии; понтийский — в Кизике и Трапезунде на Черном море; наконец, британский размещался в порту в Дубрах (нынешний Дувр), расположенном по одну сторону пролива Ла-Манш, и в Гессориаке (совр. Булонь) по другую сторону пролива.

Изображение порта в Остии на монете Нерона

Плиний Младший, участвовавший в заседании совета, созванного императором Траяном в Центумцеллах для решения различных судебных вопросов, имел возможность ознакомиться с ходом строительных работ в тамошнем порту: «Тут в заливе как раз устраивают гавань. Левая сторона ее уже прочно укреплена, на правой работают. Прямо против входа в гавань поднимается остров, о который разбиваются волны; суда могут спокойно войти в гавань и с одной, и с другой стороны. Остров этот подняли с искусством, заслуживающим внимания: широчайшая баржа подвезла ко входу в гавань огромные скалы; сброшенные одна на другую, они в силу собственной тяжести не сдвигаются с места и постепенно образуют нечто вроде дамбы; над водой уже выдается каменная гряда, ударяясь о которую волны, вздымаясь, разбиваются. Стоит грохот, море бело от пены. На скалы потом поставят столбы и с течением времени возникает как бы природой созданный остров. Эта гавань получит навсегда имя своего создателя (Траяна. — Прим. пер. ) и будет спасительным пристанищем, ибо берег этот на огромном пространстве лишен гаваней» (Письма Плиния Младшего, VI, 31, 15–17).

Марку Випсанию Агриппе, зятю Августа, Рим обязан постройкой другого крупного военного порта — порта Юлия в Мизенах, при создании которого были использованы Лукринское и Авернское озера в Кампании. Особенно известен был александрийский порт, значение которого возросло, когда Египет превратился в главную житницу Рима, столицы империи. Между Александрией и Римом курсировал большой торговый флот; в его состав входили огромные для того времени транспортные корабли длиной 55 м и шириной 13 м. Перевозили они от 1200 до 1300 т различных товаров, и Александрия стала одним из самых больших международных портов античного мира.

Совершая далекие путешествия, длившиеся иногда много дней подряд, римляне, как и греки, охотно останавливались отдохнуть и даже переночевать у знакомых. Но в отличие от Греции здесь не существовало особого «права на гостеприимство» и не было специальных соглашений между городами о проксении. В Италии путешественник мог остановиться лишь у родственников или знакомых. Были здесь и гостиницы, постоялые дворы, трактиры, разбросанные вдоль проезжих дорог. Гораций в «Сатирах» описывает такое типично римское путешествие от Рима до Брундизия. Вместе с поэтами Вергилием и Варием и греческим ритором Гелиодором он сопровождал Мецената в его поездке в качестве дипломатического представителя Октавиана для переговоров с Марком Антонием. Останавливаться им приходилось во многих местностях, пользуясь гостеприимством знакомых. Иногда ночевали на постоялых дворах. Путь до Южного побережья Италии занял у них 15 дней.

Насколько было распространено в Риме частное гостеприимство, говорят письма Цицерона и Плиния Младшего. Великий римский оратор, собираясь приехать со своими знакомыми к себе в Тускуланское поместье, заранее предупреждает об этом жену и требует, чтобы все там было готово к приему гостей. «В Тускульскую усадьбу думаю приехать либо в ноны, либо на следующий день. Пусть там все приготовят. Со мной, возможно, будет несколько человек, и мы, полагаю, задержимся там на более долгий срок. Если в бане нет ванны, пусть устроят. Пусть приготовят и прочее, необходимое для питания и здоровья» (Письма Марка Туллия Цицерона, CCCCXLII). (Заметим попутно, что Цицерон не всегда давал поручения своей Теренции таким холодным, властным тоном: близился день, когда, оставив свою первую жену, Цицерон вступит в брак с молодой и богатой Публилией.)