Лидия Винничук - Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима

Не менее важно, было для актера владеть в совершенстве жестикуляцией и мимикой, ведь до I в. до н. э., до эпохи Росция, в римском театре масками не пользовались. Считается, что в комедии маски ввел Цинций Фалиск, а в трагедии — Минуций Протинн. Была, впрочем, и такая версия, что первым к маске прибег сам Росций, дабы скрыть свой физический недостаток: он был косоглаз. И мимике, и жестам римские актеры также учились у риторов.

При императорах отношение властей и общества к актерам менялось в зависимости от конкретных обстоятельств, от личных взглядов и склонностей императора. В своей частной жизни некоторые актеры чувствовали и вели себя свободнее и раскованнее, пользуясь симпатиями многих римских матрон.

Так как актеры были неполноправными жителями Рима, должностные лица могли их наказывать розгами везде и в любое время. Октавиан Август смягчил это унизительное положение актеров, разрешив наказывать их только в театре и лишь во время игры. Тем не менее, по словам Светония, «вольности актеров он сурово пресекал». Так, актера Стефаниона, игравшего в так называемых римских комедиях, или тогатах — комедиях из римского быта с героями, одетыми по римскому обычаю, в тоги, принцепс строго наказал за безнравственное поведение: узнав, что Стефанион «держит в услужении матрону, постриженную под мальчика, он высек его в трех театрах и отправил в ссылку». Гиласа, игравшего в пантомимах, «он по жалобе претора наказал плетью при всех в атрии своего дома, а Пилада выслал из Рима и Италии за то, что тот со сцены оскорбительно показал пальцем на зрителя, который его освистал» ( Светоний. Божественный Август, 45).

При его преемнике Тиберии создалась иная ситуация, приведшая к изгнанию из Рима нескольких популярных актеров. С давних пор существовали в римском театре группы клакеров, оплаченных театральными предпринимателями или руководителями трупп. Упоминания об этих наемных рукоплескателях можно встретить уже в комедиях Плавта. Со временем сеть клакеров расширилась, так что сложились даже конкурирующие между собой группы, восхвалявшие и рекламировавшие «свои» актерские труппы, от которых получили деньги. Деятельность их не ограничивалась лишь аплодисментами и криками одобрения, которыми они сопровождали игру «своих» актеров; наемные клакеры пытались иногда и сорвать выступления конкурирующей труппы, поднимая в театре шум или затевая перебранки. «Однажды в театре раздоры дошли до кровопролития», — рассказывает Светоний. Тиберий, опасавшийся любых волнений и беспорядков и жестоко их усмирявший, проявил суровость и здесь: «Он отправил в ссылку и зачинщиков, и актеров, из-за которых началась ссора, и никакими просьбами народ не мог добиться их возвращения» ( Светоний. Тиберий, 37). После этого в сенате кто-то даже внес предложение восстановить старинный обычай, разрешавший наказывать актеров розгами где и когда угодно по усмотрению должностных лиц, однако Тиберий не пожелал отменить постановление своего предшественника.

Более благосклонно относился к актерам император Калигула; он даже выделял и приближал к себе некоторых из них, что, однако, не помешало ему весьма жестоко обойтись со знаменитым трагическим актером Апеллесом: «…однажды он встал возле статуи Юпитера и спросил трагического актера Апеллеса, в ком больше величия. А когда тот промедлил с ответом, велел хлестать его бичом и в ответ на его жалобы приговаривал, что голос у него и сквозь стоны отличный» ( Светоний. Гай Калигула, 33). Напротив, юного актера пантомимы Мнестера он любил даже слишком пылко, целовал его прямо посреди представления, «а если кто-то во время его пляски поднимал хоть малейший шум, того он приказывал гнать с его места и хлестал бичом собственноручно» (Там же, 36; 55).

Император Нерон, который, как известно, сам страстно увлекался публичными выступлениями и обожал сцену, стремился привлечь к участию в зрелищах молодежь даже из самых знатных родов. «Рассчитывая снять с себя долю позора, если запятнает им многих, — пишет с негодованием Тацит, — он завлек на подмостки впавших в нужду и по этой причине продавшихся ему потомков знаменитых родов; они умерли в назначенный судьбой срок, но из уважения к их прославленным предкам я не стану называть их имена. (…) Он заставил выступать на арене именитейших римских всадников, склонив их к этому своими щедротами; впрочем, плата, полученная от того, кто может приказывать, есть не что иное, как принуждение.