Герберт Фейс - Черчилль. Рузвельт. Сталин. Война, которую они вели, и мир, которого они добились

При выработке условий перемирия со странами Оси советское правительство потребовало быстрых и весомых поставок Советскому Союзу в качестве репараций. Из-за размеров и разнообразия этих притязаний контроль Советского Союза над экономикой данных стран был почти полностью обеспечен, разве только что временно. Согласно условиям перемирия, были созданы контрольные комиссии, председателями которых по настоянию Советского Союза назначались советские представители, обычно военачальники. Это давало возможность советскому правительству оказывать господствующее влияние на экономику, общественные и политические дела в этих странах, невзирая на недовольство американцев или британцев. Однако пока не представлялось ясным, воспользуется ли советское правительство своими полномочиями для навязывания своей воли. Может быть, оно удовольствуется поддержкой и поставками своим войскам и контрибуциями, наложенными на поверженные страны для возмещения ущерба? А когда страны расплатятся, предоставит им политическую свободу? Или Россия будет настаивать на том, чтобы страны подчинились ее правилам и системе?

Замечание, которое американское посольство в Москве сделало в докладе, посланном 20 октября 1944 года и основанном на материалах советской прессы предшествующего периода времени, оказалось пророческим:

«Политическое брожение и экономический спад в этих странах в данных обстоятельствах кажутся неизбежными. Ортодоксальная марксистская идеология считает это идеальными условиями для возникновения революции. Действующие коммунистические партии, единственные, кто имеет ясно выраженные программы и крепкую поддержку населения, могут при определенных обстоятельствах воспользоваться ситуацией и попытаться получить большинство голосов в правительстве».

Однако американское правительство не верило, что это неизбежно. И тогда, и впоследствии оно делало все от него зависящее, чтобы помешать этому, взывая к принципам и дипломатическим нормам. Но оно не хотело слишком явно вмешиваться в эти слишком скользкие ситуации и рисковать сотрудничеством с Советским Союзом в более крупных делах – обеспечении победы над немцами и японцами и создании системы поддержания послевоенного мира. Британское правительство было более настороженным и несговорчивым, но, как еще будет сказано, оно пыталось предотвратить длительную борьбу с Советским Союзом по вопросам соглашения о сферах влияния.

Финны в сентябре наконец сдались. Можно проследить нелегкий путь к этой капитуляции. Согласно условиям перемирия, предложенным советским правительством в феврале, финское правительство должно было уйти в отставку. 3 марта оно заявило Государственному департаменту, что не подчинится этому условию, а если и подчинится, то выдвинет свои контрпредложения. Оно не сможет интернировать находящиеся в Финляндии немецкие войска, потому что для этого им потребовалась бы помощь русских, а пускать их в Финляндию они не хотят. Оно не сможет демобилизовать финскую армию, потому что она нужна для поддержания нейтралитета. И оно не согласится с теми границами, которые предлагает Москва.

В марте советское правительство сформулировало свои условия точнее. Оно позволило финнам после отступления за новые предложенные границы сохранить армию образца мирного времени, а в качестве репараций потребовало семьсот миллионов долларов, которые должны быть выплачены частями в течение пяти лет. Оно согласилось на некоторые территориальные уступки. На эти условия финны тоже не пошли. В общем, финское правительство заявило, что, если оно примет эти условия, Финляндия не сможет остаться независимым государством. На этом переговоры пока закончились.

Американское правительство сделало неутешительный вывод, что финны начнут действовать только по принуждению. Президент решил, что их страх перед условиями капитуляции можно успокоить, если три основных союзника подпишут декларацию, подобную той, которая была подписана по поводу Ирана. Декларацию, подтверждающую, что финский народ останется хозяином в своем доме. Гарриман спросил мнение Молотова по этому вопросу. 7 июня Молотов ответил, что не считает это нужным, так как переговоры с Финляндией утратили актуальность. Однако через три дня Сталин заверил Гарримана, что не возражает против независимости Финляндии, но так как граница с Финляндией находится всего в двенадцати милях от Ленинграда, то для обеспечения безопасности этого города ее нужно отодвинуть назад. Только тяжелые потрясения, добавил он, заставят финнов изменить политику своего правительства. «Они, – сказал Сталин, – серьезный, упрямый народ, и разум в них надо вбивать». В этот же день советские силы предприняли решительное наступление на Карельском перешейке.