Майкл Карлей - 1939. Альянс, который не состоялся, и приближение Второй мировой войны

«...Весьма сложно отказаться от этих советских предложений. У нас уже сложилось мнение, что Советы только кормят нас проповедями о «коллективной безопасности», но не делают никаких практических предложений. Теперь они сделали, и будут иметь возможность упрекнуть нас, что мы не приняли их. Но больше всего будет упреков от наших же собственных левых... Кроме того, существует риск — хотя, я думаю, лишь в отдаленной перспективе, — что если мы не примем их предложений, Советы могут заключить что-то вроде соглашения "о ненападении" с германским правительством».

И все же Кадоган рекомендовал, чтобы предложения Литвинова были отвергнуты; что и было сделано, даже «с надменностью», как скажет позже французский посол Корбен. 29 Во время отклонения предложений Литвинова в мозги Форин офиса пришла еще одна мысль; о том, что неплохо бы надавить на французов, пока те не начали сепаратных переговоров с советским правительством. Таковые на самом деле могли входить в планы Литвинова, и это лишь ухудшило бы положение Британии. Поэтому Форин офис предложил французскому правительству обсудить этот вопрос, прежде чем оно даст ответ советскому послу в Париже. Кадоган разъяснил британскую позицию Корбену, который сообщал из Лондона, что к литвиновским предложениям решено относиться с «большой осторожностью». «Простой отказ, — как доводил Галифакс до сведения Фиппса в Париже, — дал бы русским возможность поставить оба наших правительства в весьма щекотливое положение, [поэтому] было бы лучше всего отделаться какими-нибудь незначительными, но вполне выполнимыми контрпредложениями». 30

Как и опасались британцы, французы проявляли все больший интерес к соглашению. Бонне «просил меня передать вам, — телеграфировал Суриц Литвинову 18 апреля, — что «первое впечатление у него сложилось очень благоприятное» и он должен признать, что наш проект «в высшей степени интересен». 31 Но потом начались подводные течения, как почти всегда случалось в делах Бонне с советским правительством, не в последнюю очередь обязанные своим появлением опасениям англичан, что французы с чрезмерной готовностью откликнулись на предложения Литвинова. Между французами и англичанами начался активный обмен мнениями, посвященный этому вопросу. Леже сообщал Фиппсу, что на первых порах Бонне склонялся к мысли, будто советские предложения касаются слишком широкого круга проблем и слишком обременительны. Но сам Леже считал, что они «вызвали возражения, которых вполне стоило ожидать», и могут служить только основой для соглашения: «Он чувствовал, что как только Франция и Британия выдвинут конкретные требования к России, они должны быть готовы, что и к ним будут в той или иной форме выдвинуты ответные требования...». 32 Бонне встретился с Сурицем 22 апреля. У нас возникли некоторые проблемы с советскими предложениями, сказал Бонне, французскому правительству не нравится идея гарантий странам Прибалтики, потому что в ответ не предусматривается советских гарантий Голландии, Бельгии и Швейцарии. Бонне просто забрасывал крючок. А в общем он сказал Сурицу, что французское правительство продолжит изучение предложений, и через несколько дней с ним опять свяжутся. 33

Французы пытались убедить англичан отказаться от своего упорного неприятия альянса с Советами, но тщетно. Бонне вручил Фиппсу французский ответ на предложения Литвинова: в нем говорилось, что советская озабоченность взаимной уравновешенностью обязательств является вполне понятным условием и этому до определенной меры следует пойти навстречу. Публичных ссылок на конкретные страны, в особенности на Польшу, следует избегать; в соглашении должно говориться «об общих и взаимных обязательствах по взаимной помощи между тремя данными правительствами, без упоминания какой-либо другой страны». Поэтому и «формула, предлагаемая советскому правительству, должна быть изложена в выражениях достаточно общих, без указаний на конкретные страны, и в то же время достаточно четкой, обусловливающей применение наиболее решительных в данных условиях мер». Больше того, французское правительство не собиралось поддерживать британское предложение советскому правительству об односторонней декларации по поводу помощи другим странам, поскольку оно было просто неприемлемо для Москвы. Тем не менее, обязывая Советский Союз прийти на помощь Франции и Британии, в случае, даже если война возникнет как следствие их действий, французское предложение все же требовало от Советов сохранять status quo в центральной и восточной Европе (курсив автора) и не налагало никаких обязательств на французское и британское правительства, то есть, помогать Советскому Союзу, если тому придется действовать в сходных обстоятельствах. Другими словами, французам и британцам предоставлялось право решать вопрос о войне и мире, а Советскому Союзу предоставлялось право тащиться вместе с ними в упряжке. Бонне вручил французские предложения о трехстороннем соглашении Сурицу 25 апреля. 34