Олег Гончаренко - Закат и гибель Белого флота. 1918–1924 годы

По самым скромным подсчетам, на бортах эскадры находились 8000 русских людей, плывших, по существу, «в никуда». Будущее флотилии было окутано мраком, а пока что началась борьба со стихией при совершенно неблагоприятной для кораблей в открытом море обстановке. Да и конечный порт назначения был пока неизвестен. Командующий флотилией адмирал Старк в этих условиях мог лишь в определенной степени руководствоваться письменными указаниями тогдашнего русского морского агента в Токио адмирала Бориса Павловича Дудорова.

В конце ноября 1922 эскадра пришвартовалась в порту Фузана, где были пополнены запасы угля, продовольствия и питьевых запасов, но уже 1 декабря 1922 года китайские власти потребовали от адмирала Старка, чтобы эскадра покинула порт. Выйдя в море, корабли отправились вдоль береговой линии, по направлению к Шанхаю, попав в Желтом море в сильнейший тайфун, разметавший суда по всему морю. Адмирал Старк вспоминал: «…внезапно налетел сильный шквал от норд-веста, превратившийся в шторм силою 8–9 баллов». Один из миноносцев, «Лейтенант Дыдымов», погиб при невыясненных обстоятельствах. «Последний раз его видел „Парис“ на закате солнца 4 декабря. „Дыдымов“ сильно штормовал, поворачивая то по волне, то против, не имея почти никакого хода», — отмечал в своем отчете командующий эскадрой.

Утром 4 декабря 1922 года, когда дивизионы находились на расстоянии 150–180 миль от Шанхая, внезапно налетел сильный шквал с норд-оста, превратившийся в шторм силой в 8–9 баллов. Когда флотилия стянулась на рейде Вузунг в Янцы-Кианге, то не досчитались флагманского корабля дивизиона «Лейтенанта Дыдымова». На нем погибли начальник 3-го дивизиона капитан 1-го ранга Алексей Васильевич Соловьев с женой и дочерью, командир старший лейтенант Борис Иванович Семенец, прибывший ранее во Владивосток из месопотамского лагеря Басра, как и старший лейтенант Георгий Владимирович Недригайлов, а вместе с ними на дно пошли 80 человек команды и пассажиров-кадетов. После пережитого шторма остальные корабли постепенно собирались в Шанхае, где китайскими властями было объявлено, что члены экипажи и пассажиры судов эскадры на китайской территории являются персонами non-grata и чиновники порта потребовали оставление кораблями эскадры Старка китайских территориальных вод.

Впрочем, в декабре 1922 года русское население Шанхая все же резко увеличилось после ухода из устья Янцзы эскадры адмирала Старка, с устаревших военных судов которой, не приспособленных для перевозки пассажиров, на берег устремились тысячи беженцев из России, в том числе и военные беженцы из числа чинов отряда генерала Глебова и дальневосточных казаков. В Шанхае русских стало больше 6 тысяч. В дальнейшем количество их росло за счет переселенцев из Маньчжурии (в основном из Харбина).

В середине 1930-х годов русских и русскоязычных в Шанхае проживало более 20 тысяч. Русские были тогда самой большой иностранной колонией на территории Шанхая. Они селились в основном на территории Французской концессии, и одна из ее центральных улиц — Авеню Жоффра (современное ее название Хуайхай чжунлу) на местном просторечье именовалась «русская», и даже сама Французская концессия носила это название, ибо там проживало в четыре раза больше русских, чем французов.

Потери эскадры за время похода не ограничились гибелью миноносца «Лейтенант Дыдымов». Еще раньше, тоже в непогоду, утонул катер «Ретвизанчик» и выскочил на песчаный берег катер «Усердный». Пароходы Добровольческогого флота «Сишан» и «Томск», застигнутые событиями в японских портах после эвакуации Камчатки, не без вмешательства японцев вернулись к красным, во Владивосток. В январе 1923 года флотилия, изнуренная всевозможными неудачами и лишениями, как и до крайности потрепанная штормами, прибыла на Филиппины. Там часть кораблей была продана, часть же за негодностью брошена, а большинство личного состава, кто как умел и имел возможность, перебросили в Австралию, Новую Зеландию, Северную и Южную Америку, Китай, Европу и т. д.

Выбор порта назначения объяснил в записках сам адмирал Старк: «При выборе другого конечного пункта Манилы, что мне советовал и адмирал Дудоров, я мог надеяться на человеколюбивое отношение американцев к беженцам, к личному составу флотилии и их семьям. Но я должен был учитывать, что… им разрешено будет оставаться в американских водах на любой срок, пока Соединенные Штаты не признают большевиков». Американские власти, исторически контролировавшие этот район, по прибытии эскадры приказали всем русским кораблям пришвартоваться в порту Манилы, а их команды были списаны на берег и переведены в лагерь, на скорую руку возведенный американцами для приема беженцев. Часть их так и осела на Филиппинах навсегда, другая часть еще долго перебиралась в Австралию и Северо-Американские Соединенные Штаты, что заняло у многих долгие месяцы в течение 1923 года.