Теперь же, наоборот, вы грустны и бледны, а вместо смеха слышны только вздохи. И это превращение - дело таинственной личности, чье присутствие является фатальным для всех нас. Вместе с ним несчастье вошло в наш феод 2). В том, что у господина де Еревана лоб покрыт морщинами, что молодость мадемуазель Сюзанны проходит за стенами монастыря, что все в этом селении не решаются появляться на территории замка и вид у них грустный и боязливый и, наконец, вы не поете и не смеетесь, все это потому, что здесь находится монсеньер** Людовик... И вы его любите!
- Ньяфо! - побледнев, воскликнула девушка и резко вскочила на ноги.
- А теперь я открою свой секрет, - нерешительно продолжал карлик.
- Я люблю вас!
Девушка спокойно окинула его взглядом сверху вниз и проговорила:
- Бедный Ньяфо, ты говоришь, как сумасшедший, и поэтому я прощаю тебя! Но...
- Пожалейте меня! - в бешенстве прорычал карлик. - Вы такая же, как и другие. Вы видите, что я обижен природой, и считаете, что сердце мое не может чувствовать. Вы ошибаетесь, мадемуазель Ивонна!
Я люблю вас и хочу, чтобы вы стали моей женой. Но подумайте как следует, прежде чем решите отказать мне, потому что от меня, и только от меня зависит счастье или несчастье всех живущих здесь.. Я клянусь вам!
- Да, я ошиблась, - холодно ответила Ивонна. - Подооно другим я считала тебя бедным страдальцем, о котором следовало заботиться и нужно было утешать. Но теперь я убедилась в твоей смелости, я поняла, что у тебя порочные инстинкты и злое сердце... Уходи отсюда! Вон из моего дома!
Но Ньяфо не двинулся с места и продолжал смотреть на Ивонну своим единственным налитым кровью глазом.
- Прислушайтесь, - проговорил он. - Слышны шаги.
- Это возвращается моя мать.
- Нет, это моя месть, и она приближается.
Девушка бросилась к окну и при бледном свете луны различила фигуру, выделявшуюся на снегу.
- Монсеньер 3) Людовик! - прошептала она.
Прибывший толкнул дверь и вошел, нежно протянув руки к девушке.
Заметив карлика, он спросил:
- Что это значит. Ньяфо? Ты мне сообщил, что Ивонне угрожает серьезная опасность. Поэтому я здесь... Но я вижу, что все в порядке, и ничто ей не угрожает.
- Со мной действительно ничего не случилось, монсеньер! - воскликнула Ивонна.
- Ладно! Ваша правда! - проговорил Ньяфо, прикидываясь глупым.
- Это означает, что я ошибся... Я имел в виду мадемуазель Сюзанну де Бреван.
- Сюзанна в опасности? - с беспокойством воскликнул Людовик.
- И в очень большой, монсеньер, - подтвердил карлик. - Вы не знаете, что сегодня утром господин де ла Барре, оруженосец господина графа, отправился в монастырь урсулинок* с целью привезти в замок мадемуазель Сюзанну.
- Сюзанна возвращается! - воскликнул молодой человек с такой неподдельной радостью, что Ивонна слегка вздрогнула, уловив искреннюю радость в голосе Людовика, которую тот даже не пытался скрыть.
- Сегодня вечером она должна быть здесь, если только...
Горбун не закончил и взглянул на Ивонну, которая почти не слушала их.
- Ну, говори же! - нетерпеливо торопил его монсеньер Людовик.
Монсеньер, - продолжил карлик, - вечером четверо мужчин пришли на постоялый двор Ла-Корона, это недалеко отсюда, по дороге в Дижон. Я спрятался под одним из столоз и поэтому мог слышать все, о чем они говорили. Я услышал, что они ожидали возвращения господина де ла Барре, чтобы убить его и похитить мадемуазель.
Молодой человек дальше не слушал. Он завернулся в плащ и собрался поспешно выйти из дома, но Ивонна попыталась задержать его.
- Монсеньер, не слушайте этого несчастного. Он хочет вашей гибели.
- Я сказал правду, - добавил Ньяфо. - Дальше - дело ваше... Впрочем, мадемуазель Ивонна тоже знает, что мадемуазель Сюзанна должна
приехать сегодня вечером...
- Да, да, я знаю... - едва слышным голосом проговорила Ивонна.
- Знала, а мне ничего не сказала? - упрекнул монсеньер Людовик и, нежно отстранив ее, поспешно вышел на улицу.
Карлик саркастически улыбнулся Ивонне, вышел следом и закрыл дверь снаружи, не позволив девушке последовать за ним. Минуту спустя Ньяфо на лошади поскакал за молодым человеком.
Урсулинки - монахини женского католического ордена, основанного в Италии в !535 году и названного по имени св. Урсулы. Орден занимался религиозным воспитанием девушек.
Горбун весь кипел от злобы и бешенства и, пришпоривая животное, глухо бормотал, поглаживая рукоять кинжала:
- Ах, монсеньер Людовик! Давай, давай! Если ты даже спасешься от них, то уж я тебя не пожалею.
Читать дальше