Луис Ламур - Путь воина

А где, когда придет время, похоронят меня?

На западе, подсказал мне внутренний голос, далеко на западе.

Что ж, так тому и быть. Только бы до того, как пробьет мой смертный час, прожить жизнь не напрасно, чтобы мои сыновья прошли по тем тропам, по которым не успел пройти я. Ведь жить на земле вечно не дано никому, и так уж повелось, что каждый из нас должен на протяжении скольких-то лет вести мир в будущее, а затем передать эту миссию тому, кто приходит на смену.

Из детей, которых я оставлю после себя, вырастут сильные, надежные мужчины и прекрасные женщины. А Диана? Кто еще, как не она, может быть их матерью? И той женщиной, вместе с которой мы будем уходить в горы, склоны которых поросли вереском?

Скоро.

Где-то там, вдали раскинулся берег, невидимый за черными крыльями ночи; но она была где-то там, эта длинная полоса белого песка, на котором я так часто играл в детстве. И где-то поблизости отсюда находилось место, о котором мне приходилось слышать, то место в открытом море, где, возможно, находятся ворота в другой мир. Мой отец в свое время видел их, или то была всего-навсего игра солнечного света в воде? Может то был мираж? Кто знает. Наш корабль держал курс к берегам Каролины. Бермуды же находились на сверо-востоке.

Когда я снова открыл глаза, то на палубу падал сноп яркого солнечного света, который легко покачивался в такт тому, как качался на волнах корабль. Буря улеглась.

Встав с постели, я выглянул на улицу - стоял ясный день, на море дул легкий бриз.

Когда я вышел из каюты, чтобы вдохнуть полной грудью соленый морской воздух, Джон Тилли находился на юте. Он, похоже, был очень занят, поэтому я не стал приставать к нему с распросами. Несколько раз он глядел наверх, словно дожидаясь сигнала от дозорного на топе мачты.

По летнице на ют поднялся юнга.

- Господин, - сказал он, - леди спрашивает, будете ли вы завтракать вместе с ней?

- Уже иду. - Я обернулся к Тилли. - Капитан, может, присоединитесь к нам?

Он нетерпеливо взглянул в мою сторону.

- Нет, ешьте без меня. Я буду занят здесь.

Когда я вошел в каюту, Диана уже сидела за столом. Она была прекрасна, как никогда. Среди прочих товаров, хранившихся в трюмах корабля, Джон Тилли разыскал кое-какую одежду, захваченную в ходе одного из морских сражений. Будучи атакованы пиратами, они оказались на высоте, и забрали себе вражеский корабль в качестве трофея.

В окно каюты, находившейся на корме, светило солнце, и мы долго сидели за завтраком, разговаривая о многих вещах. Юнга принес горячий шоколад, напиток, пришедший из Мексики, о котором мы прежде много слышали. Но даже проводя время за приятной беседой, я был обеспокоен поведением Тилли. Обычно столь любезный, сегодня он был резок и явно чем-то взволнован.

Погода была замечательная. Может быть, он чувствует скорую перемену? И дозорный на марсе? Возможно, это...

Вражеский корабль? Пираты?

У Джозефа Питтинджела были корабли, даже несколько. А у нас были доказательства, которых было бы вполне достаточно для того, чтобы он проникся ненавистью к нам. Может быть матрос на марсе заметил нечто? Или же там что-то увидел сам Джон Тилли?

Окончив завтрак, я встал из-за стола.

- Диана, переоденься во что-нибудь - все равно, во что - я не думаю, что наши злоключения уже закончились.

Она не стала терять времени на распросы. Слишком часто, оказываясь в критических ситуациях, мне попадались люди, которые, замешкавшись самую малость, чтобы спросить "почему", зачастую погибали раньше, прежде чем успевали выслушать ответ.

Что же касается меня, то я направился к своему сундуку и извлек из него два своих пистолета, которые были мной немедленно перезаряжены. Затем я достал свою шпагу и засунул за пояс нож. Я еще не знал, что происходит, но уж лучше подготовиться заранее и быть во всеоружии.

К западу отсюда должно находиться побережье Виргинии или Мэриленда. Я не знал, какое расстояние нас отделяет от них, и будет лучше, если я постараюсь выяснить это, как можно скорее. У нас был хороший корабль, и команда на нем подобралась из сильных, отважных людей, но все же самый лучший корабль и самая лучшая команда могут нарваться на достойного противника.

Когда я появился на палубе, дозорный говорил о чем-то с капитаном Тилли. Я не стал подходить к ним, а вместо этого остановился у релинга и огляделся по сторонам. Мне было прекрасно известно, что обзор с палубы корабля крайне ограничен и что отсюда видно не так уж далеко, как это может показаться. Здесь, на высоте пятнадцати футов над водой, я мог обозревать морские просторы, находящиеся в радиусе приблизительно четырех с половиной миль, а для дозорного на стеньгах видимость не превышает десяти миль.