Луис Ламур - Убийца из Пекоса

- Трейвис, мне бы хотелось верить вам, но сегодня на улице вы разговаривали с Эми Чепин, и следы вашей лошади совпали со следами той, на которой ехал грабитель!

- Что? - он наклонился вперед. - Да почему же вы раньше-то не сказали? Да, я ездил в Техас на серой, но не на этой. Сегодня я первый раз сел на нее, хотя она стояла в коррале за салуном уже месяца два.

Боудри вынул из кармана письмо, адресованное Уайли Мартину, которое нашли у банка после ограбления.

- Это письмо обронил убийца. Оно адресовано вам.

- Да, - согласился Трейвис, - это мое письмо. Но я не припомню, когда видел его в последний раз.

- Насчет лошадей в коррале... Кто-нибудь, кроме вас, ездил на них?

- Полгорода. У меня по меньшей мере с дюжину голов. Мои ребята часто берут их, когда им требуется свежая лошадь, но точно так же - многие в городе, хотя я не представляю, чтобы кто-нибудь взял оттуда лошадь и поехал на ней в Техас!

Чик отодвинул стул.

- Пусть это вас не беспокоит, Трейвис, и оставьте эту телеграмму себе. В Техасе вас не разыскивают, а за других я никого не арестовываю. Было несколько вопросов, которые мне хотелось прояснить. Теперь я знаю ответы.

Он встал и обежал глазами комнату.

Эрланджер стоял у бара, наблюдая за ним. Бонелли оставался за своим столом, но теперь он казался обеспокоенным. Затем дверь открылась, и вошел Джед Чепин. С ним был Баффало Бартон.

- Текс, - сказал Чепин, - мне надо поговорить с вами!

- Позже, - ответил Боудри, - сейчас у меня есть работа.

Бонелли что-то вынул из кармана, посмотрел в руку и бросил содержимое в рот.

- Бонелли, я техасский рейнджер. Я арестовываю вас за ограбление банка в Пекосе и убийство двух человек!

Бонелли поднялся.

- Это чепуха! Все улики показывают на Трейвиса! Или Мартина, если он хочет называть себя так! У вас нет ничего против меня!

- Вы ошибаетесь, Бонелли. У меня есть все, что нужно, хотя вы изо всех сил пытались навести подозрение на Трейвиса и тем самым убрать единственного человека, которого боитесь. Вы ехали на одной из его лошадей, чтобы след привел к нему.

Бонелли пожал плечами с явным безразличием.

- Докажите! Мои люди присягнут, что я не выезжал за пределы штата, и у вас нет улик, которые связали бы меня с Техасом!

- Бонелли, несколько дней назад я обратил внимание на одну вашу привычку. Вы жуете семена, как индеец зуни. Вы и теперь их жуете. Вы жевали их сегодня вечером, когда я разговаривал с вами на улице, и вы жевали их в Пекосе, когда ждали возле банка. Это не часто встречающаяся привычка, Бонелли.

- Это не доказательство. Это совсем не доказательство!

- Этого для меня достаточно, чтобы попросить вас снять рубашку. В Пекосе в коррале вы помылись до пояса, и люди заметили татуировку у вас под сердцем. Это будет доказательством, Бонелли?

- Не грабил я никакого банка!

- Снимите рубашку и докажите. Если у вас нет татуировки, я не только извинюсь перед вами, но и поставлю выпивку всем присутствующим.

- Ладно! Я докажу, что вы не правы! - Его рука поднялась к пуговицам рубашки и тут же упала на рукоятку револьвера.

Оружие он выхватил быстро, потому что когда потянулся к пуговицам, рука его уже двигалась и была в нескольких дюймах от кобуры, но Боудри ожидал этого, и пламя из его револьвера прорезало воздух на мгновение быстрее.

Почти в эту же секунду Трейвис выстрелил над столом, кинув Эрланджера на стойку бара. Колени Джеффа подогнулись, и он упал, но Боудри смотрел на Бонелли.

Тот все еще стоял, его губы скривились в гримасе усмешки.

- Наверно, я для этого не гожусь... для этой самой игры. - Он осел на пол и упал лицом вниз.

Боудри перевернул его.

- Я знал, что это были вы, - сказал он. - Знал.

- Не жалеете?

- Жалею об одном - что вы повернули на своей тропе не в ту сторону.

- Да. - Бонелли смотрел вверх, в темноту, сгустившуюся у потолка. Наверное, так. У меня было маленькое ранчо в Техасе. - Он хотел еще что-то сказать, но хотя его губы шевелились, слов не было.

Боудри встал, оглядел комнату, затем подошел к столу Трейвиса и сел.

Чик взглянул на тело Эрланджера.

- Спасибо, - сказал он, затем добавил: - Бонелли выдал себя раньше. Он сказал, что я узнаю следы серой лошади Трейвиса, если увижу их, но единственная причина, по которой он мог знать, что я пришел по следам серой, - это увидеть меня на тропе. Он считал, что я попал сюда, идя по вашим следам, потому что ваши и его следы часто пересекались. Хороший следопыт может многое рассказать о человеке, которого преследует. Вы ехали как человек с чистой совестью, а Бонелли много раз останавливался посмотреть, нет ли погони, и вообще держался скрытых мест.